Давление внешних шоков
Обвал нефтяных цен негативно сказался на экономике Казахстана
Международное рейтинговое агентство Fitch Ratings провело 9 апреля в Алматы ежегодную конференцию по Казахстану. Участвовавшие в ней представители финансового сектора и экспертного сообщества довольно позитивно оценили антикризисные меры правительства. Вместе с тем они весьма критически высказались в отношении монетарной политики Национального банка.
В первой части мероприятия традиционно обсуждался суверенный рейтинг Казахстана, а также общая экономическая и финансовая ситуация в стране. Точку зрения организаторов конференции по этим вопросам представил старший директор аналитической группы по рейтингам европейских стран с развивающейся экономикой Fitch Ratings Пол Роукинс.
Прежде всего он напомнил, что на данный момент суверенный рейтинг Казахстана по классификации агентства находится на уровне «ВВВ+» со «стабильным» прогнозом. Причем факторов, способствующих его удержанию на текущей отметке, существенно больше, чем тех, которые могли бы привести к снижению.
К положительным индикаторам г-н Роукинс отнес невысокий госдолг, уровень ВВП, большие золотовалютные резервы, высокую ликвидность и значительные запасы нефтегазовых ресурсов. В качестве негативных факторов он назвал валютную политику, состояние банковской системы, высокую долларизацию экономики, отставание по показателям человеческого развития и недостаточно благоприятные условия ведения бизнеса.
Говоря об экономической ситуации, спикер отметил, что серьезное давление на нее оказали внешние шоки, которые отрицательно сказались как на доверии к Казахстану, так и на перспективах его дальнейшего роста. Главным из них спикер назвал обвал мировых цен на нефть.
Согласно прогнозам Fitch, в этом году средняя стоимость черного золота составит $65 c возможным ростом до $75 в 2016 году. Понятно, что для Казахстана, 50% доходов которого приносит именно экспорт углеводородов, такие уровни нефтяных цен ничего хорошего не несут.
Еще одним внешним шоком для республики стали проблемы российской экономики. «То, что происходит в России, привело к перетеканию дешевого российского импорта в Казахстан и снижает оптимизм других экспортеров. И существующий обменный курс тенге имеет прямое отношение к этой ситуации».
Как подчеркнул спикер, Казахстан оказался «единственной страной», которая пока никак не отреагировала на падение нефтяных цен корректировкой курса национальной валюты. При этом он акцентировал внимание на том, что не менее богатый нефтью и газом Азербайджан уже пошел на этот шаг, девальвировав 21 февраля свой манат на 34%.
«Паритеты фиксированного обменного курса в Казахстане и Азербайджане усилили влияние снижения курса рубля. Реальный эффективный обменный курс тенге вновь поднялся до уровней, предшествовавших девальвации в феврале 2014 года. Это сказывается на конкурентоспособности ненефтяной части экономики, а также задерживает бюджетную и внешнюю корректировку к более низкой цене на нефть».
В то же время г-н Роукинс предупредил, что в случае девальвации в Казахстане возникнут риски бегства капитала и проблемы с обязательствами перед банками, чьи кредиты физическим и юридическим лицам на 40% номинированы в иностранной валюте.
При этом он считает, что казахстанские монетарные власти должны двигаться в сторону плавающего обменного курса, как это сделал ЦБ России, поскольку цена на нефть непредсказуема и долгое время может находиться в диапазоне $50–60 за баррель. «Если обменный курс был бы плавающим, то это повысило бы доходы государства. Девальвация тенге увеличит Национальный фонд и ВВП, но активы будут неизменными в номинальном долларовом выражении в 2015 году. При этом принят целый ряд программ стимулирования. Размер их финансирования составляет 10% ВВП, то есть запланирована значительная поддержка экономики. Казахстан в состоянии провести девальвацию, мы это признаем».
В заключение своего выступления спикер озвучил оценки своего агентства в отношении роста казахстанской экономики в этом и следующем году. «Сейчас мы прогнозируем рост ВВП Казахстана на уровне 2,5% в 2015-м и на 3,5% — в 2016-м году. Если же нефтяные котировки рухнут до $10, то мы ожидаем падение казахстанского ВВП на 3,5%, в то время как российский кризис уменьшает его на 0,5%».
Следующим слово взял директор департамента макроэкономического анализа и прогнозирования Министерства национальной экономики Дастан Умирбаев. Он рассказал о мерах, которые правительство Казахстана приняло в ответ на внешние шоки. Прежде всего г-н Умирбаев заявил, что прогноз по росту ВВП, заложенный в госбюджете, является консервативным. «Цена нефти в бюджет 2015–2017 годов заложена на уровне $50, а 2018–2019 — $60 за баррель, поэтому у нас рост ВВП ниже, чем в других странах. Они уже в этом году закладывают $60. Мы же всегда берем на $5–10 ниже».
Что касается антикризисных инструментов правительства, то главным из них является программа «Нурлы жол». Как заявил г-н Умирбаев, обновленный документ программы подписан 8 апреля и теперь состоит из двух блоков. В первый вошли семь основных инфраструктурных направлений, а во второй — дополнительные меры, направленные на поддержание экономики в текущем году.
По данным спикера, на реализацию программы из Нацфонда будет выделено в 2015 году $4,3 млрд в 2016-м — $2,04 млрд а в 2017-м — $3 млрд. Индикативный объем софинансирования за счет средств международных институтов составит $9 млрд, а национальные компании и институты развития выделят еще около 270 млрд тенге.
Девальвация – не панацея
Большой интерес участников конференции вызвала первая панельная дискуссия. Модератором обсуждения выступил региональный глава Fitch Ratings по России, СНГ и Черноморскому региону Дмитрий Сурков. В первую очередь он обратился к члену правления АО «Халык Финанс» Сабиту Хакимжанову с просьбой дать оценку антикризисным мерам правительства Казахстана в условиях резкого снижения цен на нефть.
В ответ г-н Хакимжанов отметил, что пересмотр бюджета на этот год означает, что правительство сделало шаг в сторону фискальной устойчивости. «Изменения в бюджете говорят о том, что кабмин ожидает снижения доходов на 40%, но расходы при этом снижает только на 7%. В 2014 году у нас был профицит бюджета 2,5%, в 2015 году фискальный дефицит будет более 5%, и это говорит о том, что мы приспосабливаемся к низким ценам на нефть. И сокращение бюджета — это только промежуточный шаг».
При этом представитель «Халык Финанс» выразил беспокойство последствиями текущей денежно-кредитной политики Нацбанка. «Мы фиксируем обменный курс и живем в какой-то альтернативной реальности. Последствия от этого выходят за рамки финансовой отрасли и уже отражаются на реальном секторе».
В то же время г-н Хакимжанов считает, что решить экономические проблемы только путем проведения очередной девальвации невозможно. «Отрицательными последствиями существующей процикличной валютной политики стало внедрение правительством валютного контроля на рынке, из-за которого компании не могут оплатить свои суверенные долги. Если Нацбанк не перейдет на инфляционное таргетирование, создать условия для диверсификации отечественной экономики не удастся».
Отвечая на вопрос модератора о несбалансированности курса нацвалюты в условиях низких цен на нефть, эксперт отметил, что с точки зрения объемов золотовалютных резервов Нацбанк способен и дальше поддерживать курс тенге. Другое дело, что это ведет к негативным последствиям. «Когда регулятор защищает курс, то тенговая ликвидность исчезает из системы, кредитные ставки начинают расти. И вот тогда возникает проблема противоречия между задачами регулятора по поддержанию курса нацвалюты и обеспечению финансовой стабильности».
Как считает эксперт, для того чтобы привести курс в равновесие, есть только один способ — провести девальвацию. «Но при этом вырастет безработица и закроется бизнес».
Г-н Хакимжанов также затронул ситуацию с Национальным фондом. По его прогнозу, в этом году доходы нашей «нефтяной кубышки» будут значительно меньше, чем расходы. «Если в предыдущие годы поступало порядка $20 млрд, а выводили с помощью трансфертов порядка $9 млрд, то в этом году мы прогнозируем, что поступлений будет $10 млрд, а трансфертов — порядка $15 млрд. К этому нужно добавить еще и потенциальную угрозу того, что для поддержания обменного курса и более-менее приемлемых кредитных условий эти требования к Национальному фонду увеличатся».
ЕАЭС пойдет дальше ЕС?
Далее модератор дискуссии с просьбой оценить последствия создания ЕАЭС для Казахстана обратился к Полу Роукинсу, который заявил, что из-за однообразности структур казахстанской и российской экономики «большой торговли» не будет. «Пока он работает против казахстанских производителей, потому что дешевые товары приходят на здешний рынок из России. В плане прихода инвестиций тоже нет большого вклада ЕАЭС в экономику Казахстана, так как большая часть капитала идет в республику из европейских стран».
В свою очередь Сабит Хакимжанов высказал сомнение в том, что Казахстан вошел в единый экономический блок с Россией сугубо по собственному желанию. «Но даже если бы принимали это решение самостоятельно, то, я думаю, евразийская интеграция – необратимый процесс, и он не остановится на слиянии госинститутов и интеграции законодательств. ЕАЭС пойдет дальше в соответствии с недавним предложением о создании единой валюты. Но мы знаем, что единые валютные зоны нежизнеспособны, если нет фискальной интеграции».
Поэтому, по его мнению, интеграционные процессы в ЕАЭС будут глубже, чем в Европейском союзе, где «степень фискальной интеграции не соответствует слиянию денежно-кредитной политики».
При этом г-н Хакимжанов отметил, что Казахстан в институциональном плане не намного отстает от России. «С точки зрения потребности и глубины институционального развития, которая является ключом, в целом для экономического развития, в этом смысле это, наверное, не лучший способ, когда мы просто передаем процессы принятия решений какому-то наднациональному органу».
Банки не радуют
Не меньший интерес вызвала вторая часть конференции, в которой обсуждались ситуация и перспективы банковского сектора Казахстана. В качестве основного докладчика здесь выступил директор отдела «финансовые организации» Fitch Ratings Роман Корнев.
По его словам, минувший год казахстанские банки прожили «в тягостном ожидании девальвации тенге». В числе факторов, оказавших давление на курс национальной валюты, он назвал цены на нефть и девальвацию российского рубля.
Причем, как считает г-н Корнев, в этом году лучше не будет, даже несмотря на то, что в последнее время наблюдалось укрепление рубля. «Сможет ли и дальше государство поддерживать такой необоснованный сильный курс национальной валюты, учитывая, что это оказывает негативный эффект на предпринимателей, особенно на аграриев и автодилеров? Сейчас Нацбанк ограничил предоставление ликвидности банкам, для того чтобы снизить давление на тенге. Несмотря на это, сектор смог вырасти на умеренные 6%. Но подобную динамику показали банки с агрессивной бизнес-моделью».
Кроме того, в 2014 году замедлился рост розничного кредитования. По мнению аналитика, за этим может последовать резкое ухудшение качества банковских активов.
Что касается качества кредитного портфеля банков, то оно по-прежнему остается неудовлетворительным. «Чистые» кредиты в системе на конец прошлого года составляли всего лишь 28% ВВП, или 37% ненефтяного ВВП страны, что, по оценке Fitch, является умеренным показателем. В то же время уровень неработающих кредитов в 24% до сих пор остается высоким и продолжает оказывать негативное воздействие на рейтинг Казахстана.
Причем снижение NPL до текущей отметки в конце 2014 года, по оценкам эксперта, произошло за счет их списаний. «Это значит, что работающих провизий у банков осталось очень мало, и в 2015 году либо будет меньше списаний, либо банки будут меньше резервировать».
Однако проблема заключается еще и в том, что до сих пор доля реструктурированных кредитов у БВУ превышает 10%. По предположению г-на Корнева, они вновь могут перейти в категорию неработающих. Тем более что, как показывает опыт 2014 года, «многие банки признали реструктурированные кредиты новыми неработающими займами».
Говоря об уровне годовых кредитных потерь банковского сектора, спикер оценил его в диапазоне от 5% до 15% в зависимости от бизнес-модели каждого отдельного БВУ. «Банки, фокусирующиеся на зарплатных проектах, понесли меньше убытков, чем ориентированные на «уличное» кредитование. Однако банковские ставки в Казахстане остаются высокими, поэтому даже при своих потерях БВУ могут иметь прибыльный бизнес».
В то же время он предупредил, что возможная новая девальвация тенге способна оказать на сектор весьма серьезное влияние. «Валютные кредиты коммерческих банков составляют $4,9 млрд. Причем 40% из этих незаререзвированных кредитов приходятся на сектор недвижимости. По нашему мнению, в результате девальвации цены на недвижимость упадут, а это усилит давление на качество кредитов».
Опыт БТА – урок на будущее
После презентации г-на Корнева была проведена вторая панельная дискуссия. Отвечая на вопрос из зала о том, какие будут последствия для банков в случае девальвации тенге по кредитам агропромышленного комплекса, г-н Корнев отметил, что здесь ожидать серьезных проблем не следует. «Исторически так сложилось, что в портфеле банков сельское хозяйство занимает небольшую долю, поэтому говорить о том, что девальвация сильно ухудшит их кредиты, не приходится».
Но, пожалуй, самый интересный вопрос дискуссии касался того, когда стоит ожидать возврата интереса западных инвесторов к банковскому сектору Казахстана. На него ответил Сабит Хакимжанов, который считает, что отечественный банковский рынок по-прежнему остается непривлекательным.
«Для того чтобы быть успешным банком в Казахстане, необходимо иметь доступ к торговому финансированию, а он закрылся после того, как торговое финансирование было включено в план реструктуризации БТА Банка. Важно также иметь доступ к определенному административному ресурсу, который позволяет обеспечить возвратность корпоративных займов. У иностранных банков нет этого конкурентного преимущества», — резюмировал эксперт.
Редакционный обзор