За продолжение диалога
Казахстанский ГМК отчаянно сопротивляется угрозе коллапса. И если еще осенью прошлого года Правительство бодро рапортовало о вновь запущенных производствах и «прорывных» проектах, то сегодня оптимизм чиновников заметно убавился. Как считают в Ассоциации горнодобывающих и горно-металлургических предприятий, меры господдержки, принятые в начале этого года, лишь стабилизировали текущую ситуацию. Однако, для того чтобы стимулировать дальнейшее развитие сектора, их явно недостаточно.
Сегодня ветераны горно-металлургической промышленности Казахстана частенько вспоминают советский период «застоя». Что ни говори, а тогда умели ценить тот грандиозный мультипликативный эффект, который эта отрасль оказывает на всю экономику. В Темиртау из уст в уста передается полулегендарная история о том, как молодой руководитель парткома «Кармета» Нурсултан Назарбаев не побоялся выступить в главной партийной газете СССР с разгромной статьей о недостатках планирования, из-за чего падает производительность труда казахстанских сталеваров. Тогда правительство огромной страны изыскало средства для модернизации гиганта черной металлургии, что впоследствии обеспечило конкурентоспособность казахстанского металла на Западе.
Увы, реалии дня нынешнего вряд ли сравнимы с той ситуацией. Если в условиях закрытой советской экономики можно было сетовать на «неправильный Госплан», то сегодня положение на внутреннем рынке Казахстана во многом определяет глобальная конъюнктура. А она, к сожалению, складывается не в нашу пользу.
Цены практически на все сырьевые товары демонстрируют спад, чему способствовали дефляционные ожидания во многих развитых странах и замедление темпов экономического роста. Согласно последнему обзору мировой экономики (World Economic Outlook Update, WEO), подготовленному Международным валютным фондом, ежегодные темпы роста объема ВВП в развитых странах в период 2015–2020 годов прогнозируются на уровне 1,6%.
Последствием тяжелого положения в горно-металлургической отрасли стало сокращение производства, закрытие ряда месторождений и финансовые проблемы у игроков глобального рынка. По данным аналитической компании SNL Metals & Mining, бюджеты на геологоразведку крупнейших мировых предприятий цветной металлургии сокращены на 26% по сравнению с предыдущим годом.
Наиболее тяжелая ситуация наблюдается на рынке черных металлов. Резко сократил закупки Китай — крупнейший импортер, диктующий тенденции спроса и потребляющий не менее 60% всего железорудного сырья в мире. По данным China Iron and Steel Association (CISA), в январе–марте текущего года видимое потребление углеродистой стали в Китае снизилось в годовом исчислении на 6%. Как прогнозируют в CISA, сокращение спроса в КНР будет зафиксировано и по итогам всего 2015 года на фоне ослабления роста в сфере недвижимости, автомобиле- и судостроительном секторах, а также в сегменте бытовой техники.
Согласно данным Нацбюро статистики КНР, в I квартале Поднебесная впервые за последние 20 лет (!) снизила производство углеродистой стали по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (–1,7% — до 200,1 млн т).
Как результат, по информации Metal Bulletin в начале апреля цены спот на железную руду с содержанием железа 62% (с учетом поставки и фрахта (CFR) в китайский порт Циндао) достигли рекордных минимумов с 2005 года, остановившись на отметке $47,08 за метрическую тонну.
В целом с начала текущего года железная руда уже подешевела на 31%. С начала 2014 года снижение превысило 50%, а если взять в расчет максимумы 2011-го, то цены упали более чем на 70%. Такого обрушения цен не наблюдалось с 30-х годов прошлого века…
Наиболее пессимистичный сценарий в своем отчете от 13 апреля озвучили эксперты товарного рынка из Citigroup, которые ожидают, что в III квартале железная руда подешевеет до $36 за тонну и до конца 2015 года не сможет оказаться выше $40.
Падение цен и спроса заставляет ведущих экспортеров сырья проводить ревизию своего финансового планирования. К примеру, снижение стоимости сырья до отметки менее чем $50 за тонну поставило в крайне непростую ситуацию правительство Австралии, поскольку ее экономика и без того ослабла, а уровень безработицы после десятилетнего бума в горнодобывающей промышленности вновь начал расти. «Несомненно, нам придется пересмотреть наши оценки из-за снижения цен на железную руду, — признал министр финансов Австралии Джо Хоки. — Это основная проблема для бюджета».
Не лучше обстоят дела и на казахстанских предприятиях черной металлургии — АО «ССГПО» и АО «АрселорМиттал Темиртау», которые сейчас вынуждены сокращать объемы производства и экспорта. На этом фоне обострилась конкуренция с российскими производителями. Здесь свою роль сыграла пресловутая курсовая разница, которая позволила россиянам снижать себестоимость. Так, одна тонна стали, выпущенная Магнитогорским металлургическим комбинатом, на $50 дешевле аналогичной продукции, произведенной на АО «АрселорМиттал Темиртау». Еще ниже — на $90 себестои-мость у Новолипецкого металлургического комбината, а разница с «Северсталью» и вовсе достигает $113.
Поддержка металлургии: мировой опыт и казахстанские реалии
Понятно, что в столь сложных экономических условиях правительства стран предпринимают экстраординарные меры по стимулированию своих горно-металлургических предприятий. К примеру, 1 мая 2015 года в целях защиты национальных железорудных компаний правительство Китая приняло решение снизить налог на добычу и взимать лишь 40% от фиксированной процентной ставки. Причем для отдельных предприятий программа субсидирования может быть реализована уже с середины апреля. Снижение налогового бремени приведет к уменьшению затрат на величину от $1,7 до $4 за тонну, а это значит, что китайские добывающие компании смогут позволить себе дополнительное снижение цен приблизительно на $2–3 за тонну.
2 марта о дополнительных мерах по поддержке своего ГМК объявило и правительство Канады. Главной из них стало продление действия налоговой скидки в размере 15% на разведку полезных ископаемых на еще один календарный год. Различные варианты стимулирования предприятий, занимающихся добычей железной руды, также обсуждаются в Австралии.
Широким фронтом прямых и косвенных мер государственной поддержки намерено ответить на кризис в металлургии правительство России. Урановая дочка «Росатома» — «Атомредметзолото» пытается добиться налоговых льгот для своих месторождений, себестоимость добычи на которых в полтора раза выше рыночных цен. Холдинг просит создать территорию опережающего развития в Краснокаменске в Забайкалье и обнулить для урана налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Судя по данным информагентств, это предложение уже вызвало интерес у Председателя правительства РФ Дмитрия Медведева.
А что же у нас? В феврале казахстанский Кабмин рассмотрел проблемы более 80 крупных предприятий страны и по итогам проведенного анализа принял план мероприятий по их поддержке. При этом основной упор был сделан на размещении госзаказа и заказов национальных компаний, а также на повышении казахстанского содержания.
План также предусматривал, что крупным предприятиям ГМК государство поможет с решением вопросов сбыта продукции, снижения затрат на транспортные расходы, а также налогово-таможенного стимулирования экспорта.
«Несмотря на неблагоприятную конъюнктуру мирового рынка, планируется достижение плановых показателей ГПИИР-2, целью которой является создание условий для диверсификации и повышения конкурентоспособности, развитие и создание производств по выпуску изделий из базовых металлов, — заявил вице-министр Министерства по инвестициям и развитию РК Альберт Рау на совещании в правительстве. — Оказываемые меры государственной поддержки позволят повысить конкурентоспособность отечественной продукции и выйти на производство продукции с высокой добавленной стоимостью».
Однако в практическом смысле план этот содержал немного: для обеспечения сырьем был инициирован очередной запрет на вывоз лома черных металлов, снижение ж/д тарифов и тарифов на электроэнергию. Кроме того, уже вне правительственного плана, для некоторых предприятий, доказавших нерентабельность своих месторождений, была пересмотрена ставка НДПИ.
Внимательный анализ еще одного документа — Комплексного плана по развитию горно-металлургической промышленности на 2014–2018 годы также не дает поводов для оптимистичных умозаключений. В целом он предусматривает совершенствование нормативно-правовой базы и системы предоставления прав недропользования, а также развитие международного сотрудничества. Кроме того, в него включен список, состоящий из 31 инвестиционного проекта, на общую сумму более $7 млрд, которые должны быть реализованы в горном секторе.
В рамках второй пятилетки ГПИИР постановлением Правительства также утвержден отдельный План развития в Казахстане разработки редких и редкоземельных металлов на 2015–2019 годы. В него вошли 20 проектов на сумму около $340 млн, которые должны быть реализованы за счет собственных и заемных средств недропользователей. Как можно заметить, далее деклараций о намерениях и постановки задач разработчики этого документа не идут. Он не содержит ответа на главный вопрос: что конкретно намерено сделать государство для привлечения инвестиций в эту отрасль?
Очевидно, что системным мерам поддержки и стимулирования развития ГМК правительство предпочитает ручное управление.
Где взять деньги?
Как считает исполнительный директор Ассоциации горнодобывающих и горно-металлургических предприятий Николай Радостовец, меры правительства дают свой эффект, но этого явно недостаточно.
«Что конкретно сделано для отрасли? Во-первых, АО «Казахстан Темир Жолы», конечно, при содействии правительства, предоставило горно-металлургическим компаниям беспрецедентные скидки на услуги магистральной железнодорожной сети, то есть на транспортировку грузов по железнодорожной магистрали и на Китай, и через Россию. Во-вторых, — и это уже реальные плоды евразийской интеграции, — согласно союзному договору, с 1 января казахстанские производители получили существенно низкие тарифы на отправку грузов в морские порты России. Считаю, что это безусловная заслуга руководства Казахстана, всегда стремившегося решить проблему отсутствия у нашей страны выхода к морю».
Вполне позитивно глава АГМП оценивает и деятельность правительства по снижению налогового бремени. «Предоставление нулевой ставки НДПИ для ряда добывающих предприятий, вынужденных вести работу на низкорентабельных и убыточных месторож-дениях, это, безусловно, прогрессивный шаг, учитывая огромные затраты на вскрышные и иные виды работ. Мы видим, что правительство намерено принять Кодекс о недрах, документ, который, на наш взгляд, позволит решить многие вопросы, в том числе и по налогообложению».
И все же, по мнению г-на Радостовца, то, что уже сделано, лишь «консервирует» существующую экономическую ситуацию, не создавая стимула к дальнейшему устойчивому росту предприятий ГМК. «Да, благодаря правительственным мерам поддержки промышленности, компаниям удалось избежать резких сокращений численности рабочих. Но сегодня металлургам снова необходима помощь. Многие крупные компании прокредитованы за рубежом. Но в нынешних экономических условиях кредиты эти выдавались под очень высокие проценты и на короткий срок. Между тем особенностями горно-металлургической промышленности являются высокая капиталоемкость, материалоемкость и энергоемкость производств, а также продолжительность инвестиционного цикла. Иными словами, нужны «длинные» и «дешевые» кредиты на продолжительный срок и под умеренные проценты. Но на внутреннем рынке кредитных ресурсов мы сегодня такой возможности не находим».
И это при том, что в рамках Программы инновационного развития страны сегодня от предприятий требуется увеличение производительности и технологическое перевооружение производств. «Такая модернизация невозможна без доступа к длинным и недорогим деньгам! Здесь даже гарантиями уже не обойдешься. Думаю, не нужно доказывать, что производители ГМК — это не торговые компании. Они не имеют быстрой оборачиваемости и большой маржи. Поэтому окупаемость проектов по модернизации таких производств составляет не менее 6–7 лет», — подчеркивает г-н Радостовец.
Не секрет, что казахстанские банки практически полностью прекратили кредитование промышленных предприя-тий. Сегодня получить кредит в тенге нереально даже для субъектов малого и среднего бизнеса. В этой связи Ассоциация предлагает правительству свои варианты финансовой поддержки ГМК. «Мировой опыт показывает, что, учитывая громадное значение таких предприятий для обеспечения занятости и решения социальных вопросов, все развитые страны активно используют инструментарий финансовой поддержки. У всех на слуху американские Закон об экстренных гарантиях кредитов для металлургов, Стальная инициатива Буша и европейский Кодекс помощи в металлургии. О специальных программах финансирования, реализуемых различными банками развития и государственными агентствами, можно говорить бесконечно долго… Существует несколько механизмов государственной финансовой поддержки. Первое — предоставление гарантий для финансирования (рефинансирования) предприятий. Второе — финансирование путем выкупа выпущенных долгосрочных долговых обязательств. Третье — прямое кредитование на длительный срок. Что из этого выбрать — решать правительству… Но решать нужно срочно».
Еще один момент — трудовое законодательство. По мнению экспертов АГМП, существующий Трудовой кодекс нуждается в пересмотре с точки зрения рыночных реалий. Имеется в виду внедрение эффективных рыночных механизмов регулирования трудовых отношений, включение инструментов, способствующих повышению устойчивости предприятий в период экономической нестабильности, упрощение процедур изменения условий трудового договора по экономическим и технологическим причинам и многое другое…
Сегодня позиция АГМП поддерживается Национальной палатой предпринимателей. Предложения ассоциации и НПП в качестве консолидированного мнения уже направлены в недавно созданную при Правительстве Комиссию по социальной модернизации. Очевидно, что для решения этого вопроса потребуется политическая воля, аналогичная той, которую когда-то проявили в поддержку «Кармета» по инициативе будущего Президента Казахстана Нурсултана Назарбаева.
Алексей Банцикин