Казахи. Картины тысячелетнего бытия
Кто знаком с Казахстаном лишь понаслышке, зачастую воспринимают его как страну кочевников, в которой, как и тысячи лет назад, люди живут в юртах, ездят на верблюдах, едят исключительно конину и пьют кобылье молоко. Разумеется, это не так. Сегодня казахстанское общество вполне урбанизировано, и ему присущи все основные черты современной цивилизации. Однако память о традициях предков по-прежнему сильна в сознании казахов. Лишь только заслышат они переливы домбры (двухструнного щипкового музыкального инструмента), вкусят бешбармака и казы (блюда традиционной казахской кухни), увидят байгу – жаркую скачку на жеребцах, как тут же из небытия прошлого восстают живые картины степного быта.
Своеобразие традиционной культуры казахов во многом связано с особенностями их хозяйственной жизни, основу которой на протяжении веков составляло скотоводство, сочетавшееся с полукочевым образом жизни и частично земледелием, распространенным преимущественно на юге страны. Домашний скот – лошади, верблюды, коровы, бараны и козы не только обеспечивали степняков мясом и молоком. Из их шерсти и шкур они изготавливали войлочное покрытие для жилища, ковры, сумки, чехлы и верхнюю одежду. Занимались казахи и земледелием, выращивая просо, ячмень, пшеницу и овес. В озерах и речных заводях ловили рыбу. Очень популярна среди них была и охота, которая, не являясь промыслом, скорее, относилась к разряду традиционных увлечений степняков. Охотились они на зайцев, лис, волков, оленей, горных архаров при помощи гончих или беркутов, используя лук и стрелы, а позже и огнестрельное оружие. Наиболее престижной считалась охота со специально обученными ловчими птицами.
Жизнь кочевника была тесно переплетена с живой природой. Поэтому в обрядах, обычаях, устно-поэтическом творчестве казахов ясно прослеживается любовь к животным. Нередко их образы использовались в качестве эпитетов и сравнений для меткого определения характеристики человека, для выражения своего отношения к нему. К своим детям чадолюбивые родители обращались "кулуным" — "мой жеребенок", "ботам" – "мой верблюжонок". О красивых девичьих глазах говорили: "бота коз" – "глаза верблюжонка". Казахи проявляли трогательную заботу о жеребятах и верблюжатах. Часто к шее животных подвязывали треугольный амулет тумар, а к гриве – султанчики из перьев филина, чтобы уберечь от болезни, сглаза и порчи. Во время перекочевок казахи весь скот окуривали дымом священного можжевельника, чтобы отогнать от животных нечистую силу, насылающую болезнь.
В условиях кочевого образа жизни наиболее практичными и удобными в использовании были легкие переносные жилища – юрты, которые легко собирались, разбирались и удобно транспортировались. Размер юрты зависел от количества сборно-раздвижных решетчатых деревянных секций кереге, связываемых с купольными изогнутыми жердями ук. Все эти элементы скреплялись с купольным сводом с помощью тканых лент разной ширины (широкие – баскур, узкие – бау). Снаружи деревянный каркас обычной юрты покрывался плотно скатанным войлоком кииз коричневого цвета, а парадной – белого. Купол юрты венчал перекрещенный поперечными спицами деревянный круг – шанырак, являвшийся символом домашнего уюта. Интерьер юрты состоял из минимального числа разборной, легко транспортируемой деревянной мебели: кровати, посудного шкафа, ларей для хранения продуктов, сундуков и вешалки-шеста. Внутреннее пространство юрты также дополняли войлочные и тканые ковры, вышитые покрывала, занавески, а также подвесные сумки для хозяйственной утвари, выполненные из войлока. Изделия повседневного обихода, порой представлявшие собой настоящие произведения искусства, создавали в доме атмосферу праздничной гармонии. Исследователи отмечают, что, войдя в казахскую юрту, вы как бы попадаете в мир орнамента, полный ярких, необычных красок.
Домашняя утварь изготовлялась казахами из кожи, кости, дерева и металла. Из кожи также шили емкости для хранения и приготовления кобыльего и верблюжьего молока саба объемом 10, 20 и даже до 100 литров. Будучи квадратной формы у основания и постепенно сужаясь кверху, саба заканчивался узкой горловиной, куда вставлялась деревянная мутовка с крестовиной внизу. Верхняя часть мутовки декорировалась серебряными инкрустациями. Саба, как и другие кожаные емкости, обязательно пропитывался дымом можжевельника. Из кожи изготовлялись и другие предметы: подойники в виде чайника, походные сосуды для кумыса, формой напоминающие якорь, чехлы для фарфоровых пиал. Из дерева выдалбливали маслобойники в виде усеченного конуса, блюда для мяса, большие чаши для размешивания кумыса, поварешки, пиалы (чашки для питья) и многое другое. Из чугуна отливали котлы для приготовления пищи, которые устанавливались на железных подставках или в земляной вырытой печи. В предназначенный для пиршества огромный котел помещалось мясо целого коня.
В традиционной кухне казахов преобладает мясо-молочная пища. Наиболее ценимым продуктом было конское мясо, из которого осенью заготовляли впрок колбасы – казы (из реберной части) и чужык (из рубленого мяса). Для придания колбасе необходимых вкусовых качеств женщины летом собирали дикий чеснок, толкли его в ступе вместе с солью, затем помещали в тканевый мешочек и подвешивали, для того чтобы отошла влага. Через две недели образовывалась сухая желтая масса, которую осенью при забое скота вновь толкли и добавляли в мясо. Наиболее распространенным блюдом для праздничной трапезы являлся – бешбармак – вареное мясо с раскатанным тестом, которое приправлялось соусом из лука и подавалось вместе с бульоном. Из кобыльего молока с помощью закваски казахи изготавливали кислый напиток – кумыс, а из верблюжьего – шубат. Из коровьего и овечьего молока также производился айран (кефир). Из образовавшейся после процеживания молока кислой массы делали курт – высушенные в тени шарики. Из жареного и размолотого проса с добавлением сливочного масла и сахара получали сладости – жент. Из муки жарили на масле тонкие лепешки – шелпек и пончики – баурсаки.
Удобной и практичной была традиционная одежда казахов. Она была преимущественно распашной, просторной в шагу и рукавах, не стесняла движений, быстро снималась и надевалась. Универсальная по своему характеру, она одновременно защищала степняков и от промозглого холода, и от палящего солнца.
Мужская одежда состояла из нательной рубахи, нижних и верхних штанов, а также верхней распашной одежды (легкой и утепленной) наподобие халата, которая запахивалась на левую сторону и крепилась поясом. В стужу носили меховые овчинные шубы. Голова покрывалась тюбетейкой, поверх которой летом надевался фетровый колпак белого цвета, а зимой меховая шапка. Обувались мужчины в бескаблучные мягкие сапоги с калошами или кожаные сапоги с каблуком. Зимой надевались вначале войлочные чулки, а затем сапоги с длинными расширяющимися голенищами.
В комплект женской одежды, не отличающейся, за некоторым исключением, по покрою и силуэту от мужской, входили платье, передний вырез которого закрывался нагрудником, камзол, легкие и утепленные халаты, шубы. Девушки летом носили на голове тюбетейку (цилиндрическую шапочку), а в холодную погоду меховую шапку; женщины – головной убор наподобие капюшона, сшитый из материи, поверх которого наматывали тюрбан. На ноги и девушки, и женщины надевали получулки из мягкой тонкой кожи, туфли или сапожки.
Особым великолепием отличался свадебный костюм невесты. Самым дорогостоящим, а также наиболее значимым в декоративном и символическом отношениях являлся головной убор невесты – саукеле. Конической формы и высотой до 70 сантиметров, он был декорирован серебряными и позолоченными ювелирными украшениями, драгоценными и поделочными камнями. Свадебный халат казахской невесты обшивался монетами, драгоценными и полудрагоценными камнями, висящими на цепочках и оправленными в серебро, а также серебряными, перламутровыми бляхами. Платье также украшалось серебром у выреза, а оборки его подола обшивались кораллами и жемчугом. Серебряными бляхами декорировались бархатный, парчовый, тканый, замшевый или кожаный пояс, а также кожаная, замшевая, бархатная или парчовая обувь. Грудь невесты украшали ожерелье и амулеты, в уши вдевались серьги, в косы вплетались серебряные украшения, на руки надевали браслеты и перстни. Таким образом, невеста с головы до ног облекалась в сверкающий серебром и цветными камнями наряд.
У казахов существовал негласный свод правил поведения, включающий жесты, мимику, позы, содержание речи, интонацию голоса во время трапезы, похорон, праздников, что регулировало отношения между полами, членами семьи, хозяином и гостем, людьми одного и разных родов. Основой этикета всегда было уважение к людям старшего возраста, мужчине, гостю и матери. У степняков существовал закон гостеприимства, что в кочевых условиях было просто необходимо. Обычно самого почетного гостя усаживали на праздничный ковер, напротив входа, подавали по-особому приготовленную голову барана. С особым уважением относились к людям, приехавшим издалека, их потчевали, одаривали подарками. К гостю, выступавшему носителем новой информации, всегда проявлялся самый живой интерес. Казахский этикет с его насыщенной иносказательностью, мягкой обтекаемостью и образностью речи, отсутствием форм отказа и выраженных просьб был отчасти близок дипломатическим стандартам.
В летнее время, особенно когда собирались гости из различных родов, проводились народные игры, связанные, как правило, с тренировкой боевых навыков воинов-всадников: соревнование по скачкам на дальние расстояния – байга; состязание двух групп всадников за тушу козла, находящуюся на земле, – кок пар; захват на полном скаку серебряной монеты, лежащей на земле, – кумиc алу; перетягивание всадников друг друга из седел – аударыспак. Большой популярностью в народе пользовалась казахская борьба — казакша курес. Ритуальный характер носила игра кыз куу (догони девушку), когда скачки проводились на следующих условиях: если юноша догонит девушку, он вправе поцеловать ее на скаку и претендовать на руку и сердце, если же девушка догонит юношу, то может безжалостно исхлестать его на скаку плетью.
Вечером праздники переходили в музыкально-поэтическое состязание – айтыс, основанное на искусстве импровизации. Певцы акыны пели до наступления темноты, после чего веселье молодежи продолжалось у переносных качелей – алты бакан, возле которых разжигались костры. Юноши и девушки пели песни, устраивали различные ритуальные игры. Одна из них – ак суек заключалась в том, что в лунную ночь далеко закидывали белую кость, после чего парни с девушками шли ее искать. Во время поиска заветной кости завязывались любовные отношения между молодыми людьми из разных родов: между парнями и девушками из одного аула (казахское поселение) могла быть только дружба, поскольку браки у казахов были экзогамными. Внутри рода, который велся по отцовской линии, браки у казахов разрешались лишь через семь колен.
Казахская свадьба неизменно превращалась в зрелищный театрализованный спектакль. Многие элементы свадебного процесса, начиная с одежды, различных ритуалов и кончая играми, были насыщены глубокой символикой, выражавшей идеи благополучия, материального процветания, многочисленного здорового потомства, а также защиты от сглаза и злого языка. Обычно после сговора родственники жениха посещали дом невесты. Получив согласие отца избранницы и обговорив размеры выкупа – калыма, сваты дарили невесте серьги, бусы и перья филина, тем самым обозначая, что девушка уже "занята". После этого начиналась интенсивная подготовка: в доме невесты – приданого, в доме жениха – калыма. Проводы невесты были скромнее по сравнению со свадьбой в доме жениха, где проводился обряд открывания лица избранницы – бет ашар, а на следующий день смотрины – корымдык. Лицезрение невесты становилось ярким и незабываемым зрелищем. Из уст в уста передавали люди описание великолепия наряда нареченной. При первом входе в дом жениха молодая по обычаю наливала ложку масла в огонь со словами: "Май ана, от ана жарылка", – обращаясь к богине плодородия Умай с просьбой о ниспослании благополучия и здорового потомства. В такой форме невестка проходила обряд очищения и приобщения к новой семье.
До рождения первого ребенка невестка могла быть нарядной, носить саукеле и ювелирные украшения, особенно во время визитов к родственникам жениха. Для нее существовал определенный этикет: воспрещалось громко говорить и смеяться, прямо смотреть в глаза свекру, обращаться по имени к нему и старшим братьям мужа. Нежелательно было без нужды поворачиваться к старшим членам семьи спиной. Невестка, помимо умения готовить пищу и наливать чай, должна была быть рукодельницей и обладать художественным вкусом. От нее ждали зрелищной красоты во всем: в опрятности одежды, грациозной походке, манерах, жестах, способности создать в доме уют, а главное – накрыть приличный стол – дастархан. Наиболее уважаемой считалась женщина, имевшая много сыновей, поэтому с первых дней семейной жизни обращалось внимание на здоровье и детородные качества молодой. Для этого осуществлялись различные магические действия, а в костюм вводились талисманы, несущие в себе идеи плодородия. По обычаю, чтобы облегчить трудные роды и отпугнуть нечистые силы, в помещение приносили беркута, приводили кузнеца, который стучал по наковальне, или стреляли из ружей. Кроме этого, женщины расплетали волосы, с роженицы снимали все украшения, а в доме развязывали все узлы, открывали сундуки и емкости, веря, что это будет способствовать быстрейшему разрешению от бремени.
Рождение сына у богатых людей обставлялось с особой роскошью. По этому случаю через три дня после появления ребенка на свет проводили празднество – шильдехана, где собиралась молодежь и раздавались дорогие подарки, организовывалось щедрое застолье, проводились национальные спортивные игры и музыкально-поэтические состязания. На пятый день ребенка укладывали в люльку, что отмечалось в женском кругу праздником – бесикке салу. По достижении новорожденным 40 дней устраивался праздник – кырыкнан шыгару. Для этого приглашались многодетные удачливые женщины, они доливали в детскую ванночку воду серебряной ложкой в сорок приемов, затем хозяйка бросала серебряные монеты или кольца со словами "Баланын кунi кумicтей жарык болсын" – "пусть дни ребенка будут светлыми, как серебро". После купания ребенка в этой воде серебряные монеты и кольца раздавались приглашенным. Когда ребенку исполнялся год, проводился обряд тусау кесу – ноги восьмеркой перевязывали вареной бараньей кишкой или пестрой веревкой. Перерезал символически путы и помогал ребенку сделать первые шаги обычно энергичный, счастливый человек, что должно было способствовать жизненному успеху ребенка.
В 3 или 5 лет девочкам прокалывали мочки ушей и продевали шелковую нить, а мальчики подвергались обряду обрезания – сундет той, что торжественно отмечалось застольем и подарками для испытуемого. Первый раз мальчика самостоятельно сажали на коня в пять-шесть лет, обязательно после обрезания. Для этого случая существовало специальное детское седло – ашамай, конструкция которого обеспечивала безопасную езду. Сидя на коне, нарядно одетый ребенок с шапкой, увенчанной султанчиком из перьев филина, получал благопожелания от аксакалов (старейшин). По этому радостному поводу устраивалось застолье, рассыпались сладости – шашу. Когда мальчик мог уже уверенно держаться на коне, ему дарили настоящее седло небольшого размера, а по достижении 12 лет – взрослое, со всей сбруей. В 12 лет, когда по казахскому поверью наступал уязвимый для здоровья возраст – мушель жас, мальчику торжественно надевали кожаный пояс с набором серебряных блях.
Ритуальные действия сопровождали не только рождение и становление человека, но и его уход в мир иной. Усопшего по обычаю переносили в правую сторону юрты, а состоятельные семьи для этой цели устанавливали специальную юрту. Жена и близкие родственники громко оплакивали усопшего, встречая людей скорбным напевом – жоктау. Справа у входа траурной юрты устанавливалась пика, на которую подвязывался стяг: белый в случае смерти старика, красный – молодого, черно-белый – если покойник был среднего возраста. Предавали земле покойника на следующий день после одной ночи – конагасы. Если следующий день падал на вторник (тяжелый день), то умершего приходилось хоронить через день. В день похорон, на седьмой, сороковой день и в годовщину смерти устраивались поминки (ас) с большим застольем и чтением молитв. По наиболее уважаемым людям поминки с застольем, скачками и борьбой устраивались и спустя четыре года. На могиле усопшего в ХVIII–ХIХ веках сооружались поминальная каменная орнаментированная стела кулпытас, стилизованная скульптура в виде муфлона – койтас, мавзолей – кумбез и другие формы надгробных памятников.
Ислам, проникший на территорию Казахстана в IХ–Х веках, получил большее распространение на юге страны. В казахском быту, наряду с законами шариата, продолжали жить формы обычного права, адата, узаконившего калым, женитьбу на вдове брата – амангерлик, побратимство между людьми из разных родов – тамырлык. Ислам не смог полностью искоренить шаманство, языческие верования, связанные с культом огня, животных, растений, скал, водных источников. На священные деревья (оба) казахи до сих пор подвязывают тряпочки для того, чтобы излечиться от болезней и защитить себя от различных напастей. Вместе с тем соблюдается мусульманский пост ораза, за которым следуют праздники: ораза айт, затем курбан айт.
В наши дни на селе продолжают жить древние традиции, связанные со свадьбой, рождением, взрослением детей, похоронами. В некоторых областях сохранилась соколиная охота. Одним из интересных сохранившихся обычаев является взаимопомощь – асар. Соседи, друзья, родственники объединяются для трудоемкой работы. Как правило, этот обычай практикуется при изготовлении войлочных, тканых ковров, но чаще всего для строительства дома. Совместными усилиями кирпичная кладка стен дома возводится в течение одного-двух дней.
Современные казахи повсеместно отмечают европейский Новый год, а затем 22 марта ярко и торжественно празднуют Наурыз. Именно этот день, день весеннего равноденствия, издревле считается у тюркских народов началом нового года. В каждой семье празднично украшают дом, надевают на себя нарядную одежду, стараются приготовить как можно больше различных блюд. В старину в этот день хозяйка обязательно готовила ритуальную похлебку наурыз коже, состоящую из семи и более ингредиентов: воды, соли, молока, кефира, свежего и вяленого мяса, проса, лапши, символизировавших идеи плодородия. Каждого гостя угощали этим блюдом, что должно было способствовать здоровью, счастью и приумножению богатства.
Изобильная пестрота красок быта, насыщенная ритуалами упорядоченность взаимоотношений между людьми, нерушимая связь законов человеческих с законами природы – таков был мир кочевников. Мир, который оттачивался тысячелетиями и наполнял силой жизни поколение за поколением казахов. Мир, который во многом постепенно переселился в тихие залы музеев и на цветные страницы фотоальбомов. Этот мир еще не совсем угас и порой пробуждается в сознании казахов инерцией традиционной мысли и действия. Поэтому, чтобы понять мышление современного казаха, необходимо в первую очередь прикоснуться к этому миру, увидеть хотя бы часть картины его тысячелетнего бытия.
Шайзада Мынжасарова
Список статей
Приоритет развития – демократия Ербулат Сейлханов, Айгуль Абылгазина
Казахстану по силам качественный экономический прорыв Ирина Иванькова
Казахстан – социально ориентированное государство Роза Жаркынбаева
Культура Казахстана – Евразийский вектор Татьяна Фроловская
Казахи. Картины тысячелетнего бытия Шайзада Мынжасарова
По Великому Шелковому пути: сокровища степной архитектуры Арман Нурмуханбетов