Своеобразным продолжением дискуссии, начатой на конференции KIOGE, стала полемика в рамках VIII Евразийского энергетического форума KAZENERGY. Правда, круг вопросов при этом оказался значительно шире. Эксперты не только обсудили перспективы Казахстана на глобальном рынке углеводородов, но и попытались определить контуры новой мировой энергетической системы, а также обозначить ту роль, которую в ее дальнейшем развитии может сыграть Евразийский регион.
В нынешнем году участие в форуме KAZENERGY приняли около 1 тысячи делегатов, среди которых были представители крупнейших транснациональных нефтяных компаний, руководители ведущих международных энергетических институтов, политики, эксперты, ученые.
Открывая пленарное заседание, Премьер-министр Серик Ахметов зачитал делегатам форума приветствие Нурсултана Назарбаева, в котором глава Казахстана заверил их, что республика остается приверженной взаимовыгодному международному сотрудничеству в энергетической сфере. «Одним из принципов дальнейшего развития страны является переход от добычи сырья к сотрудничеству в области переработки энергоресурсов и обмену новейшими технологиями. Для нас крайне важно внедрение инноваций, обеспечивающих в том числе экологическую безопасность освоения месторождений. Сегодня в нашей республике уже выработан алгоритм действий для создания национальной модели прогресса, примером которого является начало добычи на месторождении Кашаган. Впереди нас ждет немало перспективных проектов. Нефтегазовая индустрия, будучи одной из основных отраслей экономики нашей страны, должна обеспечить и технологическое лидерство. Уверен, что наш совместный труд и сила нашего партнерства позволят добиться всех поставленных целей».
Со своей стороны Серик Ахметов заявил, что энергетическая отрасль является основой экономики Казахстана. При этом старт Кашагана можно рассматривать «как победу технического прогресса, выгоду совместных усилий ведущих нефтегазовых компаний мира». Вместе с тем республика не ограничивает себя этим проектом, а потому геологоразведка будет одним из приоритетов политики «развития ресурсно-индустриальной мощности Казахстана». По поручению главы государства выстраивается «вся высокотехнологическая цепочка использования энергетических ресурсов – от поиска сырья до производства товаров с высокой добавленной стоимостью». Это подразумевает развитие нефтепереработки и нефтехимии, совершенствование мер по энергосбережению и развитию традиционных источников энергии до уровня «зеленых», применение эффективных подходов в части ВИЭ.
Выстраивая собственную энергетическую политику, Казахстан, безусловно, ориентируется на глобальные тренды. По мнению министра нефти и газа Узакбая Карабалина, главным из них является рост энергопотребления на 30–40% к 2030 году. По самым скромным оценкам, численность населения планеты достигнет 8 млрд человек, при этом около трети населения планеты будут занимать Китай и Индия. Объем номинального ВВП мира, по сравнению с 2012 годом, возрастет в полтора раза. При этом усилится конкурентная борьба за доступ к энергоресурсам, а региональные и прочие пропорции энергопотребления изменятся. Если два десятилетия назад страны, не обеспеченные в полной мере собственными энергоресурсами, производили около 80% мирового ВВП, то уже сейчас этот показатель превысил 90%.
Как считает г-н Карабалин, нефть сохранит свое лидерство среди энергоносителей, тогда как удельный вес газа сначала сравняется с углем, а в дальнейшем и вовсе выйдет на второе место. Одновременно произойдет снижение доли гидроэнергетики и постепенный рост веса ядерных и возобновляемых источников энергии.
Говоря о тенденциях в своей отрасли, глава Миннефтегаза заявил, что, по самым скромным оценкам, текущий мировой объем добычи нефти будет превышен в 2030 году, как минимум, в 1,2 раза, а по газу – в 1,5 раза. Вместе с тем 30-е годы XXI века могут стать пиковыми в мировой нефтедобыче, а одним из государств, которые еще только будут выходить на уровень максимальных объемов в этот период, станет Казахстан.
Следующий глобальный тренд – это завершение эпохи легкоизвлекаемой нефти. «Расхожее мнение о простоте поиска и добычи углеводородов совершенно не актуально для Каспийского и Северного морей, арктического шельфа и других регионов. Например, компания Petronas уже ведет разработку на шельфе подсолевого горизонта на глубине свыше 6 тыс. м. С профессиональной точки зрения это совершенно другой уровень подходов и технологий. По оценке ОПЕК в ближайшие 20 лет объем инвестиций в мировую нефтегазовую отрасль составит $6–7 трлн».
Возросшая капиталоемкость процессов поиска и добычи ведет к тому, что, несмотря на сильную волатильность, мировые цены на нефть подвержены росту. За последние 10 лет они выросли более чем в 3 раза. По оценке г-на Карабалина, до конца этого десятилетия цена нефти Brent может подняться до $120 за баррель, а к 2030 году выйти на уровень в $150.
Существенно меняется и сама структура глобального нефтяного рынка. США активно развивают освоение сланцевых углеводородов, которые могут вывести Штаты в число нетто-экспортеров. Кроме того, в список ведущих потребителей нефти вошел Китай, причем с перспективой уже в ближайшие 10 лет занять первое место. Уже сейчас стоимость текущих проектов нефтепереработки в КНР превышает совокупный показатель Европы, Африки и Северной Америки. Согласно прогнозам, к 2030 году уровень потребления нефти в развивающихся странах возрастет в 1,6 раза и превысит аналогичный показатель государств ОЭСР.
Кашаган, Китай, Евразия
Как уверяют казахстанские чиновники, в условиях, когда одновременно усиливаются процессы глобализации и острая конкурентная борьба за доступ к энергоресурсам, ключевую роль для устойчивого развития мира играет Евразия. На долю нашего континента, включая Ближний Восток, приходится 59% общемировых запасов нефти и 80% газа, а в части производства, соответственно, 62% и 60%. Поэтому процессы, происходящие в Евразии, будут напрямую формировать долгосрочный сценарий развития глобальной энергетики. По словам главы «КазМунайГаза» Сауата Мынбаева, уже сейчас можно констатировать, что, как минимум, в ближайшие два десятилетия континент сохранит свою значимость в качестве ключевого энергетического донора. При этом, как он считает, расширение добычи нетрадиционных углеводородов Северной Америки и интенсивное развитие возобновляемой энергетики не внесет существенных коррективов в этот процесс.
Учитывая это, Казахстан намерен и далее усиливать свои позиции на глобальном энергетическом рынке. «Мы в центре Евразии. Ежегодно в нефтегазовую отрасль нашей страны приходят значительные инвестиции, реализуются масштабные проекты в области добычи. И одним из таких проектов, безусловно, является Северо-Каспийский проект. В преддверии нашей встречи на месторождении Кашаган была добыта первая нефть. На сегодня это уже порядка 60 тыс. баррелей в сутки. Казахстан совместно со своими партнерами шел к этому дню более 10 лет, и, полагаю, что для всех нас это значимое событие», – отметил г-н Мынбаев.
По его словам, к 2025 году республика рассчитывает увеличить ежегодную добычу нефти и конденсата до 108 млн т против 79 млн по итогам прошлого года. Правда, глава КМГ сразу же оговорился, что этот прогноз зависит от условий и срока реализации крупнейших проектов, включая расширение Тенгиза, третью фазу Карачаганака и вторую фазу Кашагана.
Отметив, что в каждом из этих стратегических непосредственное участие принимает «КазМунайГаз», г-н Мынбаев напомнил, что в целом сегодня его компания является собственником 44 нефтегазовых месторождений, обеспечивая 65% транспортировки нефти и 100% транспортировки газа, а также 50% танкерных перевозок, которые осуществляются в Казахстане. Более того, в ближайшее десятилетие «КазМунайГаз» планирует увеличить консолидированное производство нефти и конденсата с 21 млн до 35–36 млн тонн, а это около трети всех жидких углеводородов добываемых в стране.
О том, с какой скоростью будет двигаться вперед Северо-Каспийский проект, в ходе форума сообщил председатель и управляющий директор компании NCOC Пьер Оффан:«11 сентября 2013 года на Кашагане пошла первая нефть. Добыча теперь повышается. Следующие ключевые вехи – это достижение стабильного уровня добычи в 180 тыс. баррелей в день, которые мы ожидаем достичь в течение зимнего периода, а затем 370 тыс. в течение следующего года».
Ряд весьма интересных заявлений, косвенно и напрямую связанных с Кашаганом, озвучил и Узакбай Карабалин. Так, он считает, что, хотя Китай сейчас заходит в Северо-Каспийский проект, его доля в нефтедобыче Казахстана в ближайшее десятилетие все же может сократиться до 7–8%. «Другие месторождения, на которых сейчас работает CNPC, проходят свой пик добычи и будет постепенное снижение… расчеты пока делаются из того, что сегодня имеется в портфеле китайской национальной компании».
Вместе с тем глава Миннефтегаза не исключает, что определенные объемы нефти, добываемой на Кашагане, будут экспортироваться в КНР. «Если китайская сторона представит соответствующую цену, равносильную как в Новороссийске, то, я думаю, члены консорциума очень захотят часть нефти продавать в Китай».
В целом, по мнению г-на Карабалина, кашаганский проект «органично объединил усилия крупнейших мировых нефтяных компаний», а потому Казахстан надеется использовать этот опыт и в своих новых нефтегазовых инициативах, в частности, в проекте разведочного консорциума «Евразия», который может удвоить ресурсный потенциал нашей страны.
Презентация этого проекта, который предполагает проведение разведки глубоко залегающих горизонтов Прикаспийской впадины как на суше, так и на море, стала одним из главных событий KAZENERGY 2013. Реализация идеи будет осуществляться в три этапа. Первый включает сбор и переработку материалов прошлых лет. Второй – проведение полномасштабного исследования. На третьем этапе будет осуществлено бурение новой опорно-параметрической скважины «Каспий-1» на глубину около 14–15 км. Приблизительная стоимость всех трех этапов составляет порядка $500 млн. Осуществлять проект предлагается силами и за счет средств специально созданного международного консорциума. В его состав, помимо казахстанских и российских компаний, войдут крупные западные и азиатские инвесторы. Работу над проектом «Евразия» планируется начать в 2015 году, а закончить в 2020-м.
В случае успеха его участники могут рассчитывать на солидные дивиденды. По подсчетам независимых российских НИИ, Прикаспийская впадина, две трети которой находятся в Казахстане, а треть в России, может содержать до 40 млрд т условного топлива. «Мы прогнозируем, что в рамках проекта консорциума «Евразия» в Прикаспийской впадине откроется порядка 20 крупных месторождений углеводородов с запасами более 300 млн т», – конкретизировал президент общества нефтяников-геологов Казахстана Балтабек Куандыков.
Предполагается, что членам консорциума будет обеспечен эксклюзивный доступ к полученной в ходе разведки информации, а также предоставлены преференции в ходе будущих тендеров на разработку месторождений. Инициатива уже одобрена президентом Нурсултаном Назарбаевым. В ближайшее время будет создана соответствующая межведомственная рабочая группа.
В целом выступления казахстанских спикеров носили весьма оптимистичный характер: глобальная конъюнктура благоприятствует, Кашаган запущен, добыча нефти будет расти, впереди – новые амбициозные проекты. Высказывания некоторых зарубежных гостей на этом фоне выглядели несколько отрезвляюще.
Так, по словам экс-премьер-министра Франции Франсуа Фийона, благодаря тому что современные технологии позволяют осваивать новые месторождения и нетрадиционные источники углеводородов, многие зависимые от поставок энергоресурсов государства к 2020 году могут стать «почти самодостаточными». Они будут стремиться к снижению зависимости путем диверсификации типов энергоресурсов и их поставщиков. «С этой точки зрения вполне вероятно, что энергетическая революция в Америке приведет к тому, что США смогут консолидировать свое влияние. И если мы будем принимать во внимание запасы нетрадиционного углеводородного сырья, а также серьезные запасы газа, обнаруженные в юго-западной части Средиземного моря, западный блок может снова почувствовать себя уверенно. Еще несколько лет назад мы себе представляли совершенно противоположную картину».
Он также призвал не следовать примеру Германии, которая, испугавшись последствий аварии на Фукусиме, приняла решение к 2020 году полностью отказаться от ядерной энергии и теперь должна во многом полагаться на использование угля. «Даже при экспоненциальном росте производства возобновляемых источников энергии в течение следующих нескольких лет никто не знает точно, насколько задача, поставленная Германией, может быть достигнута... Я лично уверен, что доля атомной энергетики в мировом энергетическом «миксе» вновь начнет расти после 2030 года».
В свою очередь, экс-премьер-министр Испании Хосе Мария Аснар предупредил, что в странах, чья экономика базируется на одном товаре, происходит сужение видения, когда люди перестают искать альтернативные источники дохода. «К сожалению, мы можем видеть много примеров богатых нефтедобывающих стран с плохим мышлением. Как сказал арабский шейх Ахмед Закия Мани, каменный век закончился не из-за отсутствия камней, и нефтяной век закончится гораздо раньше, чем физические запасы нефти. Это произойдет благодаря появлению новых подходов и идей по разумному использованию разнообразных источников энергии».
Конечно, мнение представителей европейских государств, которые сами являются потребителями наших УВС, вряд ли можно назвать истиной в последней инстанции. Тем актуальнее оказались выкладки министра энергетики ОАЭ Сухаила Мухаммеда аль Мазруи, чья страна находится в положении более приближенном к казахстанским реалиям. Впрочем, его позиция во многом перекликается с выводами западных спикеров. «Энергетическая карта мира, спрос на углеводороды и экспортные маршруты меняются. Нынешняя ситуация на рынке нефти продолжает оставаться волатильной. Мы видим негативные риски от замедления экономического роста на ключевых развивающихся рынках (в частности, в Китае и Индии), продолжающуюся слабость в Европе и падение спроса на импорт в результате роста добычи сланцевых нефти и газа в Америке. Сегодня для добывающих стран критически важной является задача по выравниванию баланса, чтобы не допустить избыточных поставок. Это позволит контролировать рынок и стабильность цен».
Другой, не менее важной задачей, по мнению г-на аль Мазруи, является управление выгодами между развитием отечественного рынка и экспортом: «Один только эмират Абу-Даби в 2013 году будет нуждаться более чем в 750 млрд BTU (британские термальные единицы). И этот спрос удвоится к 2024 году. Если эти энергоресурсы будут получать только за счет сырой нефти, потребуется более 1,8 млрд баррелей в день, что теоретически полностью покроет всю нашу нефтедобычу. Поэтому необходимо работать над расширением «энергетического микса» и находить новые источники для отечественного рынка». В этой связи в ОАЭ поставили амбициозную задачу: к 2020 году генерировать от 5% до 7% электроэнергии, используя возобновляемые источники энергии. Кроме того, речь идет о строительстве 4 новых атомных электростанций, которые к тому времени должны обеспечить до 20% генерации.
Еще одним важным моментом для устойчивого развития добывающих стран г-н аль Мазруи назвал расширение нефтеперерабатывающих мощностей и строительство новых нефтехимических производств. «К примеру, через несколько лет мы станем одним из крупнейших экспортеров сжиженного нефтяного газа LPG, увеличивая продажи до 13 млн тонн в год». Одновременно в ОАЭ активно инвестируют в индустриальное развитие и будут продолжать активно это делать в предстоящем десятилетии.
Примечательно, что с иностранными экспертами оказались солидарны и их коллеги из стран ЕЭП. Как считаетминистр Евразийской Экономической комиссии по вопросам энергетики и инфраструктуры Даниал Ахметов, в свете сланцевой революции Россия и Казахстан должны проводить согласованные действия в энергетической сфере: «За последние 5 лет добыча сланцевой нефти выросла с 8 млн в 2007 году до 100 млн в 2012-м. Добыча сланцевого газа растет приблизительно такими же темпами и уже достигла 250 млрд м3. Сланцевая революция привела к координатным изменениям структуры мирового рынка. По прогнозам ученых, после 2020 года появятся безводные технологии добычи сланцевых углеводородов. В результате в этот процесс будут вовлечены месторождения Китая, Монголии, Иордании и других стран».