USD/KZT 523.58  +0.41
EUR/KZT 549.71  -0.34
 KAZAKHSTAN №2, 2014 год
 Жизнь ПИИ в Казахстане
АРХИВ
Жизнь ПИИ в Казахстане
 
Сергей Гахов
 
Анализ статданных свидетельствует, что запуск программы ФИИР действительно способствовал привлечению прямых иностранных инвестиций в обрабатывающие сектора казахстанской экономики. Вместе с тем курс на развитие высокотехнологичных производств и услуг потребует от правительства переосмысления торговой и инвестиционной политики. Иначе все наши попытки подняться по глобальной цепочке добавленной стоимости вряд ли увенчаются успехом.
 
В своей экономической политике Казахстан всегда придерживался активного взаимодействия с зарубежными компаниями, а потому неудивительно, что за последние два десятилетия приток ПИИ демонстрировал стабильно высокие объемы и темпы роста. Причем этот процесс можно условно разбить на два основных этапа. На первом – в 1992–2008 годах нашей стране удалось максимально использовать свои преимущества в сфере сырьевых ресурсов и привлечь инвестиции в нефтегазовую и урановую отрасли, финансовый сектор, а также отчасти в производство строительных материалов и продуктов питания. По подсчетам Мининдустрии за это время в Казахстане был реализован 51 крупный инвестпроект с участием зарубежных ТНК.

Вместе с тем, глобальный экономический кризис, вызвавший резкое падение цен на сырьевые ресурсы, наглядно продемонстрировал, что для обеспечения устойчивого развития республика должна делать ставку на усиление роли обрабатывающих производств. Как результат, в 2009 году правительство взяло курс на форсированное индустриальное развитие, сконцентрировавшись на привлечении ТНК, заинтересованных прежде всего в реализации несырьевых инвестпроектов. Этот качественно новый этап потребовал серьезной ревизии инвестиционной политики, а также создания еще более благоприятного нормативно-правового поля. Для проектов, предлагаемых в приоритетных отраслях, были законодательно закреплены натурные гранты, а также освобождение от уплаты таможенных пошлин при ввозе комплектующих, сырья и запасных частей. При этом стратегическим инвесторам было обещано освобождение от земельного и имущественного налогов сроком на 7 лет, а также возмещение затрат на газ, электроэнергию, приобретение земельных участков, зданий и сооружений.

Для обеспечения системной работы с так называемыми «знаковыми» ТНК был принят Национальный план по привлечению инвестиций, в рамках которого определены шесть приоритетных государств их базирования: Германия, Франция, США, Япония, Южная Корея, и Великобритания. При этом была выстроена единая цепочка сопровождения инвесторов – начиная от дипломатических представительств Казахстана и заканчивая специальными центрами поддержки, созданными при областных акиматах.

Значительно улучшились и позиции Казахстана в ведущих международных рейтингах, связанных с оценкой инвестиционного климата. Так, по итогам прошлого года республика заняла 50-е место в мире по степени благоприятности условий для ведения бизнеса, 33-е – по уровню налоговой нагрузки и 10-е – по показателю защиты инвесторов.

В цифрах статистики итог всей этой работы правительства выглядит следующим образом. Из $183,922 млрд инвестиций, вложенных в казахстанскую экономику за последние девять лет, $101,785 млрд (или 55,3%) было привлечено именно в период с 2010-го по 2013 год, то есть за время реализации программы ФИИР. За эти четыре года валовый приток ПИИ в обрабатывающие отрасли вырос более чем в два раза. Основная часть инвестиций поступила в ГМК, машиностроение, химическую промышленность, а также в производство строительных материалов. Кроме того, ПИИ впервые пошли в такие высокотехнологичные отрасли, как фармацевтика, производство компьютеров, электронной и оптической продукции. Сегодня, на контроле Мининдустрии в общей сложности находится более 300 инвестпроектов, в том числе 110 реализованных (на общую сумму $20,6 млрд), 98 запущенных ($44,7 млрд) и 131 перспективный ($33,6 млрд).

И все же, поскольку первый этап, когда инвестиционные потоки шли в основном в сырьевые отрасли, длился довольно долго, нам вряд ли можно рассчитывать на быстрое исправление такого перекоса. Так, в общем объеме ПИИ, привлеченных в 2005–2013 годах, 58,8%, или $108,2463 млрд пришлось на сырьевые сектора экономики, в том числе 33,4% ($61,5162 млрд) – на проведение геологической разведки и изысканий, а 25,4% ($46,7301 млрд) – на добычу полезных ископаемых и, прежде всего, УВС. При этом, доля обрабатывающих отраслей составила только 11%, или $20,1963 млрд, причем львиная часть этих средств освоена металлургией, где Казахстан пока не может похвастаться высоким уровнем передела продукции. Вложения иностранных компаний в торговлю не превышают 8% ($14,8765 млрд), финансовую деятельность – 5,9% ($10,8929 млрд), строительство – 3,6% ($6,6919 млрд), в сектор информации и связи – 2% ($3,7206 млрд), транспорт и складирование – 1,4% ($2,5554 млрд), а в электроснабжение, подачу пара и воды – 0,9% ($1,5635 млрд).

Практически не изменилась и географическая структура валового притока ПИИ. Так, из 123 государств, инвестирующих в настоящий момент в Казахстан, основной вклад вносят Нидерланды – 27,6% ($6,7 млрд по итогам 2013 года), США – 10,1% ($2,4 млрд), Китай – 9% ($2,2 млрд), Швейцария – 8,4% ($2 млрд) и Россия – 5,4% ($1,3 млрд).
 
Нужна новая волна

Прошлый год оказался не самым удачным с точки зрения валового притока ПИИ – после рекордных $28,9 млрд, полученных в 2012 году, было зафиксировано падение на 16,6% до $24,1 млрд. Особые опасения вызывает наметившаяся тенденция снижения активности иностранных инвесторов в обрабатывающей промышленности, где их капиталовложения сократились с $3,4 млрд до $2,8 млрд.

Сегодня, когда Казахстан стоит на пороге второй пятилетки ФИИР, приоритетом которой является развитие таких высокотехнологичных отраслей, как фармацевтика, возобновляемые источники энергии, транспорт и логистика, информационно-коммуникационные технологии, а также машиностроение, любое замедление потока инвестиций является существенным риском. Неудивительно, что в начале года в ходе расширенного заседания правительства глава государства большое внимание уделил вопросам улучшения инвестиционного климата. «Нам необходимо ввести четкие, прозрачные и предсказуемые правила игры. Чего хотят инвесторы? Их интересует ряд базовых факторов: стабильность контрактов и законодательства, стабильность в обществе, инфраструктура, энергоресурсы, транспорт, рабочая сила, удобный визовый режим. Все это у нас есть, но не работает совершенно и если работает, то не в пользу инвесторов».

Как показала практика реализации инвестпроектов, иностранные компании чаще всего сталкиваются с проблемами, касающимися земельных вопросов, налогообложения, выдачи виз и рабочих разрешений, а также таможенного законодательства. В этой связи Нурсултан Назарбаев поручил правительству проработать возможность кардинального сокращения административных процедур при ведении внешней торговли, с тем, чтобы прохождение любого груза через таможенную границу страны не занимало более 3 дней. Еще одна задача – корректировка Национального плана и внедрение нового пакета стимулов для инвесторов, основой которых должны стать инвестиционные соглашения.

«Необходимо обеспечить стабильность этих соглашений и контрактов. Инвестиции приходят туда, где меньше издержек и высокий потенциал для работы… Цель индустриализации – это не набор разрозненных проектов, а развитие сильной обрабатывающей промышленности. Правительство должно иметь четкий план привлечения иностранных и отечественных инвестиций. Для каждого приоритетного сектора необходимо определить список лучших транснациональных компаний и разработать стратегии по привлечению каждой из них. Правительству необходимо начать конкретную работу с ведущими компаниями по выпуску нефтегазового и горнорудного оборудования, сельхозмашин. А также определиться с инвесторами, готовыми открыть у нас производства, и всячески их поддерживать».

Такая позиция президента была высказана в феврале, а уже в апреле министр экономики и бюджетного планирования Ерболат Досаев сообщил, что к июню правительство Казахстана намерено представить в парламент проект закона по совершенствованию инвестиционного климата. В его рамках предусматривается введение нового формата инвестиционных контрактов, где будут закреплены такие меры государственной поддержки, как компенсация государством до 30% затрат после ввода объекта в эксплуатацию, освобождение от уплаты КПН, долгосрочный заказ на товары и услуги инвесторов со стороны национальных холдингов, как основных драйверов привлечения «знаковых» ТНК. Кроме того, планируется сроком на 10 лет внедрить принцип «стабильности» законодательства в налоговой и экологической сферах, а также ввести институт инвестиционного омбудсмена.

Кроме того, чтобы ТНК могли прогнозировать свои производственные затраты будет принята Программа по тарифной политике в сфере естественных монополий до 2020 года. Она предусматривает переход от краткосрочного к долгосрочному регулированию посредством утверждения предельных тарифов на услуги субъектов естественных монополий со сроком действия 5 и более лет.

По замыслу правительства, во второй пятилетке индустриализации основными точками роста должны стать специальные экономические зоны, потенциал которых в сфере привлечения иностранных инвестиций пока не раскрыт до конца. Главной проблемой эффективного развития казахстанских СЭЗ является отсутствие прочной связи с международными рынками, что не позволяет им участвовать в привлечении крупных ПИИ и, соответственно, передовых технологий.

Для того, чтобы вывести СЭЗ на новый уровень в 2014 году правительство намерено утвердить проект Общего плана развития, продвижения и управления СЭЗ, с учетом требований концепции второй пятилетки и кластерной политики. Кроме того, планируется откорректировать соответствующее законодательство и сформировать единого оператора СЭЗ с привлечением стратегического партнера.
 
Глобальные тренды

Выстраивая свою инвестиционную политику Казахстан безусловно должен учитывать и глобальные тенденции. В этой связи весьма интересными могут быть выводы «Доклада о мировых инвестициях 2013», обнародованного Конференцией ОНН по торговле и развитию (UNCTAD). Так, в нем отмечается, что в 2012 году глобальный приток ПИИ сократился до $1,35 трлн, что на 18% меньше, чем в предыдущем году и в полтора раза ниже предкризисного уровня 2007 года. При этом в группе развитых государств ПИИ упали сразу на 32% – до $561 млрд, в том числе на 42% в странах ЕС – до $259 млрд. Главной причиной сокращения ПИИ явилась неопределенность, вызванная продолжающимся кризисом в еврозоне и политической нестабильностью в ряде государств. В этих условиях многие ТНК предпочли зарубежным инвестициям временную стратегию накопления и консолидации своих авуаров. Как считают аналитики, в случае улучшения макроэкономической конъюнктуры и восстановления уверенности инвесторов можно будет ожидать, что ТНК используют свои рекордно высокие авуары для новых зарубежных инвестиций. В этом случае глобальный приток ПИИ может вырасти до $1,6 трлн в 2014-м и до $1,8 трлн – в 2015 году.

Что касается развивающихся стран, то здесь приток ПИИ уменьшился всего на 4% – до $703 млрд. Примечательно, что в 2012 году они вышли в лидеры по привлечению иностранного капитала и впервые опередили развитые государства по совокупному притоку ПИИ.

Вместе с тем, в докладе UNCTAD особо отмечается определенное оживление дезинвестиционного процесса, то есть репатриация (возвращение на родину) ранее созданных за рубежом предприятий ТНК. Так, целый ряд американских компаний, уже перенесли в США часть своих производственных мощностей из Китая, Индии, Южной Кореи и Венгрии. Большинство таких решений было принято в связи с падением привлекательности дешевой рабочей силы вследствие автоматизации производства, а также желанием обеспечить снижение транспортных расходов и надлежащий контроль за качеством продукции.

Последняя тенденция заслуживает особого внимания с учетом того, что сегодня для мировой экономики характерно доминирование глобальных производственных систем (ГПС), когда торговля промежуточными товарами и услугами обслуживает фрагментированные и разнесенные между разными странами производственные процессы. ГПС обычно координируются ТНК, а международная торговля полуфабрикатами и готовой продукцией осуществляется в рамках сетей их филиалов, подрядчиков и независимых поставщиков. В целом на ГПС, находящиеся под контролем ТНК, сейчас приходится примерно 80% мировой торговли. В такой ситуации уровень участия конкретной страны в ГПС напрямую влияет на добавленную стоимость, формируемую ее национальной экономикой, а также на уровень безработицы и доходы населения. Сотрудничество с ТНК может принести повышение производительности через технологическое совершенствование и обучение, а также новые возможности для долгосрочной модернизации промышленности. К примеру, именно встраивание в глобальные цепочки позволило Китаю в последнее десятилетие развить высокотехнологичные экспортно ориентированные производства и увеличить в восемь раз объем экспорта наукоемких услуг.

Однако участие в ГПС таит в себе и ряд рисков, поскольку трансферт технологий и рост производительности не происходит автоматически и требует значительных инвестиций. Возможна ситуация, когда страна оказывается заблокированной в низкодоходном сегменте глобальной цепочки. Экономика также может столкнуться с негативными эффектами ухудшения экологической обстановки. Так, экспортные производства по всему миру только в 2010 году выбросили в атмосферу 8,4 млрд т углекислого газа или 27% от общего объема таких выбросов. Тенденция к снижению уровня безработицы также может оказаться неустойчивой, поскольку встраивание в ГПС происходит, в основном, за счет прихода ТНК, которые прежде всего стремятся максимизировать прибыль. А это значит, что они достаточно быстро могут перенести производство в страну с более дешевой рабочей силой. При этом участие в глобальных цепочках не столько самих государств, сколько филиалов ТНК создает проблему трансфертного ценообразования и вывода прибыли из страны, если она относится к «промежуточному звену».

Тем не менее, вклад в создание добавленной стоимости местных фирм, вовлеченных в цепочки, может быть достаточно значительным, как и объем реинвестируемых доходов, проводимых филиалами ТНК. Для того, чтобы преодолеть перечисленные выше риски необходимо разрабатывать специальные программы «безболезненного» встраивания. В условиях, когда именно ТНК решают какую страну им включить в цепочку, ключевым фактором является и уровень транзакционных издержек. При этом стоимость и условия импорта не менее важны, чем экспорт и его условия, поскольку протекционистские меры в принципе оказываются очень вредными и негативно отражаются на иностранных поставщиках и местных производителях. В этой связи эксперты UNCTAD рекомендуют обеспечить синергию политик в сфере торговли и инвестиций, отсутствие взаимосвязи между которыми зачастую оказывает контрпродуктивное воздействие.

Отдельное внимание нужно уделить и развитию рынка услуг, поддерживающих и обеспечивающих производство. Это касается транспорта, энергетики, телекоммуникаций, логистики, финансовых и профессиональных услуг. В последние годы все больше говорится о появлении таких услуг, которые сами по себе являются цепочками добавленной стоимости. Яркий пример – развитие сектора аутсорсинга и бек-офисов в Индии. Сегодня большая часть добавленной стоимости в мире генерируется именно за счет услуг, а не производства: она заложена в интеллектуальной собственности, логистике, маркетинге и т. д.

Еще один аспект, на котором делают акцент международные эксперты, это значимость регионального сотрудничества. По их мнению, договоренности о промышленном развитии могли бы включать объединенные в одно целое региональные соглашения о торговле и инвестициях, нацеленные на либерализацию и упрощение процедур, а также создающие совместные механизмы и институты по поощрению торговли и инвестиций. Это позволит соседним странам формировать территориально-промышленные комплексы путем совместного финансирования инфраструктуры, необходимой для ГПС, а также наращивания производственного потенциала. Для установления таких договоренностей необходимо поддерживать партнерские связи между правительствами и международными организациями, а также между государственным и частным секторами.
 
ТС в помощь

В продолжение темы региональной интеграции, нельзя не отметить, что создание в 2011 году Таможенного союза стало дополнительным стимулом для развития инвестиционного сотрудничества между Казахстаном и другими странами постсоветского пространства (особенно в обрабатывающей промышленности). Однако уже через год здесь началось постепенное ухудшение макроэкономической ситуации, а потому в 2012–2013 годах, несмотря на значительное количество инициатив, общий объем взаимных инвестиций так и остался небольшим. Тем не менее, появление ряда перспективных проектов вселяет надежду, что в ближайшем будущем эта негативная тенденция будет преодолена.

И первую скрипку здесь конечно же будет играть Россия, чьи ТНК являются традиционными экспортерами ПИИ на территории стран СНГ. Крупнейшим проектом, начатым российскими инвесторами в Казахстане еще в посткризисный период, стало строительство завода по производству удобрений в Жамбылской области. Заявленный еще в 2008-м, в 2012 году этот проект агрохимической компании «ЕвроХим» вошел в фазу непосредственной реализации. Новый завод общей стоимостью $2 млрд позволит ей занять ведущие позиции на рынках стран Центральной Азии. Что касается Казахстана, то он, в свою очередь, сможет превратиться из импортера азотных, фосфорных и комплексных удобрений в их экспортера.

Особого внимания заслуживает и сделка российского «Трансмашхолдинга» по приобретению за $60 млн 50% доли в АО «Локомотивосборочный завод» в Астане. Кроме того, в партнерстве с французским концерном Alstom эта же компания в 2012 году завершила строительство предприятия по выпуску электровозов.

В соответствии с договоренностью между «АвтоВАЗ» и «Азия Авто», в 2014 году планируется запустить первую очередь завода по производству автомобилей Lada Granta и Lada Kalina мощностью 60 тыс. штук в год. Стоимость этого проекта оценивается в $400–500 млн.

И все же большая часть российских капиталовложений приходится на долю тех компаний, которые уже давно работают на местном рынке и хотят закрепиться на нем, а в отдельных случаях – и усилить свои позиции. Типичный пример – оператор сотовой связи «ВымпелКом», инвестировавший в Казахстане значительные средства в развитие сетей сотовой связи и интернета.

Активно действуют в нашей стране и российские топливно-энергетические компании, первые капиталовложения которых были осуществлены еще во второй половине 1990‑х годов. Однако если ранее практически все инвестиции направлялись в добывающую отрасль, то тенденцией последнего года стал возросший интерес к нефтепереработке. Так, в январе 2013 года «Газпром нефть» приобрела ТОО «Битумный завод». Сырье для производства битума (гудрон) будет поставляться на это, расположенное вблизи Шымкента, предприятие с Омского НПЗ, а сам битум пойдет как на внутренний рынок Казахстана, так и в государства Центральной Азии.

Среди заявленных инвестиций, не относящихся к ТЭК, следует отметить проект российского пищевого холдинга «Эфко» по строительству завода масложировой продукции стоимостью $40 млн, а также совместный проект компании «Казахстан Инжиниринг» и российского концерна «Тракторные заводы» по производству сельскохозяйственной техники с объемом капиталовложений в $30 млн.

Эти два проекта, намеченные к реализации в Северо-Казахстанской области, преследуют похожие цели – избежать издержек, связанных с транспортировкой товаров из России, и создать в Казахстане плацдарм для продвижения продукции на рынки центрально-азиатского региона.

Остается добавить, что по оценке экспертов Евразийского банка развития, на сегодняшний день доля ПИИ внутри Таможенного союза составляет $22,7 млрд, а это 42% от общего объема взаимных ПИИ государств СНГ и Грузии. При этом они полагают, что интенсивность взаимных инвестиций в пределах ТС может быть существенно увеличена с учетом, что суммарный ВВП Беларуси, Казахстана и России уже сейчас достигает 87% от общего ВВП стран СНГ.


Список статей
Жизнь ПИИ в Казахстане   Сергей Гахов 
Мы открыты для диалога   Ерлан Хаиров 
Знакомьтесь: Анадолу Груп!  Тунджай Озильхан 
Между двумя «морями»  Женис Касымбек 
Экспорт лома: есть приемы!  Редакционный обзор 
Бюджет минус Кашаган  Редакционный обзор 
Перемены vs стабильность   Редакционный обзор 
Лучше меньше, да больше!  Редакционный обзор 
· 2017 MMG
· 2016 №1  №2  №3  №4  №5  №6
· 2015 №1  №2  №3  №4  №5  №6
· 2014 №1  №2  №3  №4  №5  №6
· 2013 №1  №2  №3  №4  №5  №6
· 2012 №1  №2  №3  №4  №5  №6
· 2011 №1  №2  №3  №4  №5  №6
· 2010 №1  №2  №3  №4  №5/6
· 2009 №1  №2  №3  №4  №5  №6
· 2008 №1  №2  №3  №4  №5/6
· 2007 №1  №2  №3  №4
· 2006 №1  №2  №3  №4
· 2005 №1  №2  №3  №4
· 2004 №1  №2  №3  №4
· 2003 №1  №2  №3  №4
· 2002 №1  №2  №3  №4
· 2001 №1/2  №3/4  №5/6
· 2000 №1  №2  №3





Rambler's
Top100
Rambler's Top100

  WMC     Baurzhan   Oil_Gas_ITE   Mediasystem