Политическая система. Реформы, выборы, кадры
Данияр Ашимбаев, главный редактор Казахстанской биографической энциклопедии
Прошедшие в августе выборы в нижнюю палату парламента – Мажилис и кадровые перестановки в правительстве подвели черту процессу политических реформ этого года.
Еще с начала 90-х годов Нурсултан Назарбаев придерживался практики приоритетности экономических преобразований перед политическими, выстроив в итоге сильную административную вертикаль при формально либеральной экономике. Все проводимые в течение этого времени политические новации так или иначе были направлены на укрепление (но не на ужесточение) нынешнего политического режима. Не стала исключением из этого правила и реформа 2007 года, проходившая под лозунгом передачи парламенту ряда полномочий исполнительной власти.
При сравнении прежнего и исправленного текстов Основного Закона страны несложно заметить, что усиление полномочий парламента носит исключительно «редакционный» характер. В то же время президент получил право «немотивированного» роспуска парламента и маслихатов, а также право законодательной инициативы (без обязательного для всех других наличия правительственного заключения).
Число сенаторов, назначаемых главой государства, выросло с 7 до 15. Была введена квота в Мажилисе для депутатов от Ассамблеи народов Казахстана (АНК), кстати, возглавляемой президентом. Можно также отметить, что в тексте Конституции был снят запрет на существование следственного аппарата в системе прокуратуры и судов, который в свое время (в 1995 году) был провозглашен одним из основных принципов правовой реформы.
Наибольшую известность из нововведений получил переход на новую систему формирования Мажилиса исключительно по партийным спискам (плюс квота для АНК). Путем нехитрых, хотя и слегка театрализованных мероприятий, был инициирован роспуск Мажилиса 3-го созыва по инициативе самих депутатов, что позволило «ускорить реализацию политической реформы».
Досрочные парламентские выборы (не имеющие при внимательном рассмотрении серьезной политической или даже правовой необходимости и проводимые под лозунгом демократизации и усиления роли политических партий) вполне закономерно завершились тем, что президентский «Нур Отан» стал единственной партией, преодолевшей 7% барьер и получившей все 98 мест. Несмотря на то что данный результат, в общем-то, можно было предугадать заранее, основываясь на уже сложившейся логике политического процесса, многие, в том числе и во властных коридорах, рассчитывали, что в парламенте все же будет чуть больше политических партий. Тем более, что многие из них были созданы под руководством все той же администрации президента, а основная оппозиционная сила – Общенациональная социал-демократическая партия (ОСДП) явно рассчитывала пройти в парламент не столько посредством мобилизацией протестного электората, сколько благодаря наличию неких предварительных договоренностей. Однако в итоге, путем подключения к агитации за «Нур Отан» самого главы государства выборы были превращены в традиционный референдум по доверию к Нурсултану Назарбаеву.
Поскольку результаты не вполне вписывались в провозглашенную политическую реформу, Астана застенчиво сообщила, что однопартийный парламент является одной из частных, но вполне легитимных форм многопартийной демократической системы (классический анекдот: «Черный – тоже цвет!»), а лидер карликовой Партии патриотов Гани Касымов срочно был назначен сенатором по президентской квоте.
Новое лицо парламента
Новым спикером Мажилиса стал Аслан Мусин, в прошлом занимавший посты акима Актюбинской и Атырауской областей, министра экономики и вице-премьера. Вошедший в обойму региональных руководителей еще в 1995 году, Мусин всегда считался одним из наиболее сильных акимов, и его перевод в центральные органы ожидался давно. Однако работа в течение последнего года в составе правительства, в частности по проведению в жизнь очередной административной реформы, вызвала разочарование.
Таким образом, его перевод в парламент позволил не только соблюсти традиционный «региональный баланс», но и выйти из состава не слишком популярного правительства без серьезных имиджевых потерь.
Вице-спикерами стали Сергей Дьяченко (занимавший эту должность во 2-м и 3-м составах Мажилиса) и Бакытжан Жумагулов, первый зампред партии «Нур Отан» и руководитель ее предвыборного штаба. Жумагулов также возглавил партийную фракцию, что, учитывая партийный состав парламента, фактически приравняло его к спикеру.
Что касается председателей парламентских комитетов, то свои посты сохранили Ромин Мадинов (по аграрным вопросам) и Ерлан Нигматулин (по экологии и природопользованию). Заведующий отделом администрации президента, генерал-майор финансовой полиции Серик Баймагамбетов стал председателем комитета по законодательству и судебно-правовой реформе. Экс-министр здравоохранения Жаксылык Доскалиев – председателем комитета по социально-культурному развитию. Экс-министр труда и социальной защиты населения Гульжана Карагусова – председателем комитета по финансам и бюджету. Кроме того, на повышение пошли и два депутата прошлого созыва. «Могильщик» 3-го Мажилиса Нурбах Рустемов стал председателем Комитета по международным делам, обороне и безопасности, а Владимир Бобров – председателем Комитета по экономическим вопросам и региональному развитию.
Аппарат Мажилиса возглавил Ерген Дошаев, а его заместителем стал Виктор Супрун – люди, более десятка лет составляющие ближний круг Аслана Мусина и в Актобе, и в Атырау, и в Министерстве экономики.
Одновременно было обновлено и руководство Сената. Бывший заведующий отделом кадровой работы администрации президента Александр Судьин стал вторым вице-спикером (при этом экс-министр по ЧС Мухамбет Копеев также сохранил свой пост вице-спикера). Нурлыгаим Джолдаспаева возглавила новый комитет по экономической и региональной политике. Экс-секретарь Атырауского маслихата Кайрат Ищанов был избран председателем комитета по аграрным вопросам и охране окружающей среды. Председатели бюджетного комитета Мусиралы Утебаев и комитета по законодательству Ермек Жумабаев сохранили свои посты, а Куаныш Султанов и Ахан Бижанов «поменялись» местами. Первый возглавил международный комитет, а второй – комитет по социально-культурному развитию.
Попутно Сенат, в который влились 8 новых сенаторов, включая уже упомянутых Судьина и Касымова, а также экс-главу президентской администрации Оралбая Абдыкаримова и экс-акима Южно-Казахстанской области Болата Жылкышиева, объявил себя Сенатом 4-го созыва (хотя принцип его формирования вообще исключает возможность деления на созывы).
Благодаря обновленной системе формирования депутатского корпуса в обеих палатах значительно выросло значение администрации президента и правительства как источника для формирования руководящего состава парламента. В то же время снизилась роль региональных элит (в частности акиматов) при определении кандидатов в депутаты. Традиционно в годы независимости местные власти старались максимально использовать возможность выдвижения своих людей во власть именно через депутатский корпус. Теперь этой возможности они оказались практически лишены: Астана самостоятельно и из своих кабинетов назначает свой парламент.
Одна страна – две системы
Поскольку депутатский корпус формировался по таким принципам, как политическая целесообразность, соблюдение национального, возрастного и гендерного баланса, наличие бывших и текущих заслуг перед партией и правительством, затем проходил через двойное сито Центральной избирательной комиссии, партийного съезда и лично утверждался главой государства, то возможности проведения «своих людей» лишились отраслевые и региональные элиты. Тех, кому удалось заполучить несколько мандатов в парламенте с возможностью влияния на законотворческий процесс, можно сосчитать по пальцам.
Самой «парламентской» корпорацией является «Казахмыс», у которого есть свои люди в обеих палатах. Сильно укрепилось «строительное лобби», причем абсолютно на всех уровнях представительной власти: в Сенате, в Мажилисе и в маслихатах есть бывшие топ-менеджеры и владельцы крупных и средних строительных компаний. Впрочем, учитывая неразрывную связь строительного бизнеса и административного ресурса, этому удивляться не приходится. Сохранили свои позиции «аграрии». Банковский и нефтяной сектор вообще оказались за пределами парламента.
Вместе с тем, анализируя ситуацию, сложившуюся в правящей элите и в обновленном парламенте в частности, можно обратить внимание на ряд интересных тенденций.
В течение многих лет отечественный бизнес, особенно финансовый, активно пытался конвертировать свой экономический потенциал в политическое влияние. Все информационные и «компроматные» войны, деятельность многочисленных «демократических» и «либеральных» партий, требования по скорейшему проведению политических реформ были основаны на том, что «новая бизнес-элита» (получившая все возможные блага благодаря покровительству тех или иных высокопоставленных чиновников) нуждалась в гарантиях сохранности своего бизнеса и капиталов. А это, по ее мнению, могли обеспечить только «политические реформы» и «либерализация режима».
Однако, как показала практика, Астана категорически отвергла саму возможность дележа власти с кем бы то ни было. В итоге ситуация стала развиваться «эволюционным путем»: крупный бизнес все-таки получил фактическую власть, но не через выборы и политические партии, а благодаря слиянию с административным ресурсом. Создание госхолдинга «Самрук», фонда «Казына», социально-предпринимательских корпораций, союза «Атамекен», программа «30 корпоративных лидеров», акция по легализации собственности, наличие своих ставленников (и просто «классово близких» товарищей) в администрации президента, правительстве, Нацбанке, АФН, акиматах и т. п. фактически привели к тому, что интересы крупного бизнеса, как частного, так и государственного, попросту стали государственной политикой.
Неудивительно, что формирование однопартийного парламента в таких условиях произошло практически безболезненно: он просто выпал из сферы приоритетов заинтересованных сторон.
В результате в стране возникли две малосвязанные между собой реальности. В одной есть парламент, правительство, выборы, «Нур Отан», политическая и административная реформа, СМИ, электорат и пр. В другой – банковский, строительный, металлургический, нефтяной бизнес и госкорпорации. Обе реальности живут по своим законам, хотя географически расположены в одной «плоскости», но практически никакой связи друг с другом не имеют. Объединяет их только фигура главы государства, признаваемого в качестве гаранта стабильности в «обоих мирах».
Однако не стоит забывать, что стабильность во многом основана не сколько на политических достижениях и пропаганде, столько на экономическом благополучии населения в целом и элиты в частности. Финансовый кризис, инфляция, рост тарифов, проблемы на зерновом рынке, коррупция – все это, усугубленное неспособностью исполнительной власти оперативно и адекватно, а главное, системно решать экономические проблемы, самым серьезным образом подрывает экономическую, а значит, и политическую стабильность в стране.
Как ни парадоксально, в общем-то это никак не отражается на готовности населения голосовать за правящую партию.
Список статей
Институты развития. Итоги и планы «Казыны» Кайрат Келимбетов
Политическая система. Реформы, выборы, кадры Данияр Ашимбаев
Нефтяной казан. Каша без Кашагана Редакционный обзор
Топливно-энергетический комплекс. Запасы, добыча и инвестиции Эльвира Джантуреева
Казахстан и Китай: опережая прогнозы Чжан Сиюнь
Стремление к гармонии через ответственность Арман Абдыкалыков
Энергетическая геополитика. Китай и Центральная Азия Мехмет Огутчу, Ксин Ма
Морской флот. Каспий не ждет Сергей Смирнов
Интернет в Казахстане. Блеск и нищета Казнета Александр Васильев
Америкэн Аппрейзэл: 111 лет опыта оценки Ерлан Есжанов
ПИФы и Мифы. Коллективное инвестирование Редакционный обзор
Облигационные займы. Все – на тираж! Ерболат Елешев
В Лондон – за капиталом! Рынок альтернативных инвестиций Юлия Тихонова
Экономика и социум. Статистический обзор Юрий Шокаманов