«КазМунайГаз»: Мы открыты для новых возможностей

KAZAKHSTAN №4, 2008 год
«КазМунайГаз»: Мы открыты для новых возможностей

АРХИВ

«КазМунайГаз»: Мы открыты для новых возможностей

В рамках международной энергетической конференции состоялась встреча президента национальной компании «КазМунайГаз» Каиргельды Кабылдина с представителями ряда иностранных СМИ. Предлагаем вашему вниманию материалы встречи.

Каиргельды Максутович, каковы предварительные результаты выполнения национальной программы освоения Казахстанского сектора Каспийского моря и как они реализуются?

С ресурсным потенциалом Казахстанского сектора Каспийского моря мы связываем особые надежды. Геологоразведочные проекты в морской акватории и прибрежных участках Каспия являются одним из приоритетных направлений развития «КазМунайГаза». Существует специальная компания «КазМунайТениз», отвечающая за ведение операций на шельфе Каспия, уже накоплен определенный опыт морских работ.

Успешная реализация морских проектов может обеспечить увеличение извлекаемых запасов «КазМунайГаза» в 2,5 раза, что в перспективе позволит довести объемы годовой добычи компании до 25–30 млн тонн нефти в год.

Кроме Северо-Каспийского проекта, включающего месторождение Кашаган, национальная компания проводит комплекс геологоразведочных и исследовательских работ на целом ряде других перспективных блоков, в числе которых Курмангазы, Жемчужина, Тюб-Караган, Жамбай, Жамбыл и т. д.

До конца текущего года «КазМунайГаз» планирует завершить оформление сделки с группой отечественных инвесторов по проекту «Мертвый Култук», чтобы в 2009 году приступить к выполнению обязательной программы периода разведки.

Также в настоящее время на каспийском шельфе завершается строительство разведочной скважины «Ауэзов-1» по проекту «Жемчужины».

В 2009 году планируется бурение второй разведочной скважины по проекту «Курмангазы», бурение оценочной скважины «Хазар-2» по проекту «Жемчужины» и бурение первой разведочной скважины по проекту «Жамбай».

Насколько «КазМунайГаз» заинтересован в увеличении активов за пределами страны посредством участия в акционерном капитале европейских производителей? Каковы планы по выходу на рынки континентальной Европы, в частности через Румынию?

Безусловно, наша компания проявляет значительный интерес к расширению деятельности и выходу на зарубежные рынки. В прошлом году мы приобрели 75 процентов румынской компании The Rompetrol Group, эта сделка была одобрена Европейским союзом.

Основной бизнес TRG сосредоточен в Румынии. В ее состав входит более 40 компаний различного направления, среди которых предприятия нефтепереработки, нефтехимии, сталелитейное производство, активы по хранению, транспортировке нефти и нефтепродуктов, развитая сеть розничной и оптовой продажи в странах Европы.

Во Франции сегодня работает около 180 АЗС, имеется сеть заправок в Болгарии, Албании, Молдове, Грузии, Украине. В Испании успешно действует бизнес по оптовой и мелкооптовой продаже нефтепродуктов. Бизнес по оптовой торговле активно работает и в Швейцарии. В собственном морском порту в Констанце модернизируется причал по разгрузке и приему сжиженных газов, начато строительство трех терминалов по приему нефти и отгрузке нефтепродуктов, в частности нефтяного терминала для отгрузки нефтепродуктов через Дунай. Благодаря каналу, соединяющему Дунай с Черным морем, в перспективе есть возможность отгружать продукцию в южную часть Румынии, в северную часть Болгарии, Сербии и так до Австрии и Венгрии. Причал строится для всех видов судов, которые могут проходить по Дунаю.

С учетом планируемого в ближайшее десятилетие увеличения добычи нефти в Казахстане до 100–150 млн тонн в год значительные объемы будут отправляться на экспорт. И, безусловно, намного выгоднее продавать не саму нефть, а конечный продукт, который потребляют практически все отрасли экономики. Наши румынские активы находятся в Европе. Именно с этих позиций сегодня рассматривается развитие Rompetrol, перерабатывающих мощностей, дистрибьюторских сетей. Не исключено, что в будущем надо будет приобретать или строить новые НПЗ.

Какова текущая ситуация по строительству НПЗ в Джейхане?

Для нас это актуальный вопрос. Джейхан – потенциальный большой нефтяной хаб. Сюда пойдет иранская, азербайджанская и казахстанская нефть. Возможности Джейхана оптимальны: это открытый порт, в котором круглый год могут заправляться корабли любого типа.

У нас есть предложение турецкой стороны, мы рассмотрим его совместно с азербайджанскими партнерами, потому что они тоже заинтересованы в реализации этого проекта. Не исключаем возможность появления в Джейхане российской нефти.

Планируется построить суперзавод с полным циклом нефтехимии. Возможные сроки реализации данного проекта – 2012–2013 годы. Сегодня мы ведем переговоры и ожидаем представления технико-экономического обоснования строительства НПЗ. После этого мы будем принимать решение о реализации проекта. Иран также предлагает построить завод на севере Каспия. На данный момент нефть на северные заводы ИРИ поставляется из Персидского залива.

Нам предлагают стать обладателями доли в данном проекте, который создаст выгодные условия для экспорта нефтепродуктов в третьи страны. Но есть и определенные инвестиционные ограничения, связанные с Ираном. Мы с иранскими коллегами договорились, что они подготовят необходимые проектные исследования. Мы открыты для новых возможностей.

Некоторые западные аналитики высказывают мнение, что в связи с обострением политической ситуации на Кавказе риски для инвесторов существенно возросли. Ваше мнение о будущем транспортировки нефти в этом направлении? Насколько реалистичны прогнозы западных экспертов? Каковы Ваши планы по экспорту сырья через Баку и Батуми?

Этот проект мне хорошо знаком, так как я занимался им раньше. Не берусь давать какие-либо политические оценки – это дело политиков. Какого-либо политического давления со стороны наших соседей не оказывается. Я бы не стал говорить, что в связи с грузино-российским конфликтом все может разрушиться. Эти маршруты были намечены почти десять лет назад. И Россия никогда не высказывалась против осуществления данного проекта. По моему личному убеждению, именно торгово-экономические отношения являются тем инструментом, которые могут способствовать урегулированию политических конфликтов. Нужно учесть, что, помимо Грузии, маршруты пройдут по территориям нескольких стран. И каждая из стран-участниц гарантирует безопасность коридора на своем участке согласно международной практике. Мы свои планы не меняем. Бизнес есть бизнес. И это понимают все.

Могли бы Вы поделиться своей оценкой перспектив газовых проектов в Средней Азии? Каковы Ваши комментарии по поводу недавнего подписания соглашений между Россией и Узбекистаном? Ранее речь шла только о реконструкции существующих линий, а тут такое резкое изменение направления.

Я не могу комментировать соглашение между Россией и Узбекистаном, поскольку с ним не знаком. Но, скорее всего, речь идет о развитии нефтегазотранспортных систем на территории Узбекистана.

Как вы знаете, между четырьмя странами – Казахстаном, Россией, Узбекистаном и Туркменистаном был подписан ряд соглашений о сотрудничестве в области развития транспортной системы. Эти соглашения направлены на развитие системы транзита САЦ (Средняя Азия – Центр). Казахстан уже приступил к модернизации своего участка. Мы определили транзитные возможности системы в объеме порядка 60 млрд кубометров в год. Есть перспектива нарастить объем до 80 млрд в рамках строительства прикаспийского газопровода. Это проект, части которого будут принадлежать национальным операторам каждой из стран-участниц.

Технические характеристики будут согласовываться всеми сторонами, равно как и единое проектное решение. Было бы логичным определить и единого проектировщика.

Разрешите задать Вам вопрос относительно развития восточного направления транспортировки нефти и газа.

Что касается строительства китайского нефтепровода, то на данный момент мы осуществляем строительство серединного участка. Сейчас мы реализуем второй этап – сооружение «Кенкияк – Кумколь». Первоначальная проектная мощность – 10 млн тонн, а общая – 20 млн тонн. Любое строительство осуществляется под гарантии грузоотправителя либо под гарантии акционера. Один из акционеров этого проекта – CNPC, поэтому большая часть нагрузки ложится на плечи китайских партнеров. Что касается нашей позиции, то нефтепровод в данном направлении строится из стратегических соображений.

Китай – это огромный импортер нефти. В настоящее время китайский импорт составляет 250 млн тонн нефти в год. Мы же говорим о 20 млн, которые покрывают потребности только Западного Китая. Хочу отметить, что на этом рынке мы не конкурируем с Россией, поскольку географически наши интересы не пересекаются. Россия работает в других регионах КНР. Что касается цен на экспортируемую нами нефть, то хочу сказать, что это величина конкурентная, никто не будет работать в убыток. Наши российские коллеги, транспортирующие нефть в Китай, думаю, поставляют нефть по рыночным ценам. С Атырау нефть пойдет только в том случае, если цена будет экономически приемлемой. И наши китайские партнеры это прекрасно понимают. Нефть течет туда, где хорошо платят.

Ваши комментарии относительно текущей ситуации по продаже доли Омана в проекте КТК. Кому достанется пакет акций?

Согласно первоначальной договоренности проект КТК реализуется на паритетных началах государства и бизнеса, поэтому право выкупа доли Омана имеют только два государственных акционера – российское и казахстанское правительства, иначе первоначальный баланс между государствами и частными компаниями будет нарушен. И мы, и наши российские коллеги заинтересованы в приобретении пакета акций. Думаю, что между интересами России и Казахстана будет найден компромисс.

Ведутся ли переговоры между Европейским союзом и Казахстаном по строительству нефтегазовых маршрутов в обход России? Какие транспортные направления актуальны для КМГ сегодня?

Казахстан осуществляет многовекторную политику транспортировки углеводородного сырья. Безусловно, для Европы иметь альтернативные маршруты представляется логичным, да и нам, конечно, хотелось бы уменьшить риски транзитных стран. Тем не менее в этом конкретном случае строить новый нефтепровод экономически неоправданно, поскольку есть неиспользуемые существующие транзитные мощности. Во-вторых, есть вариант расширения текущих возможностей транзита для повышения экономического эффекта. Такие проекты создаются и реализуются не за один день. Поэтому основываться на текущей ситуации в принятии столь значительных решений нецелесообразно. Мы заинтересованы в возможности использования нефтепровода «Баку – Супса», простаивающего уже столько времени.

Что касается наиболее альтернативных направлений, то мы развиваем как восточное, так и южное. Мы готовы работать со всеми регионами и компаниями, желающими взаимовыгодно сотрудничать.