Перемены vs стабильность
Редакционный обзор
Основные тенденции и прогнозы развития казахстанской экономики, а также анализ рисков в ее банковском и нефтегазовом секторах оказались в фокусе внимания участников VIII конференции международного рейтингового агентства Fitch Ratings, прошедшей в начале апреля в Алматы.
Шок без трепета
Эксперты Fitch традиционно используют эту конференцию, чтобы представить свои оценки ситуации в экономике Казахстана и «сверить часы» с представителями госорганов и крупного бизнеса республики.
Необходимо отметить, что в последний раз суверенный кредитный рейтинг нашей страны агентство пересмотрело еще в ноябре 2013 года и с тех пор он остается на уровне ВВВ+ (прогноз «стабильный»). Позитивное влияние на рейтинг оказывают сильный государственный баланс, низкий уровень государственного долга и значительные запасы полезных ископаемых. В свою очередь, к негативным факторам относятся инфляция, высокая сырьевая зависимость экономики, внутренние политические риски, а также проблемы финансового сектора.
Выступая на конференции, директор аналитической группы по рейтингам европейских стран с развивающейся экономикой агентства Fitch Чарльз Севилль заявил, что в прошлом году в республике снизились рост объемов производства и темпы увеличения реальной зарплаты. При этом инвестиционная активность по-прежнему остается на невысоком уровне, а сама экономика Казахстана вступает в стадию замедления.
Так, по оценкам Fitch, темпы прироста реального ВВП в текущем году сложатся на уровне 5,5%, что ниже прогнозов правительства. К тому же из-за ускорения инфляции возникает высокий риск для финансовых заимствований, а сырьевая направленность казахстанской экономики усиливает зависимость от ценовой конъюнктуры на товарных рынках, что отражается на состоянии финансового сектора.
«Когда мы смотрим на суверенный баланс, то обращаем внимание на показатели цен на сырье. Поступления в Нацфонд высоки, и очень важно, что правительство объявило об использовании его средств для очистки балансов банков, а также поддержки МСБ. Я думаю, что это играет более важную роль, нежели перевод этих денег в бюджет».
С другой стороны, давление, возникшее на курс тенге во второй половине 2013 года, должно было привести к реформам со стороны государства. Однако оно провело их шоковым методом – через девальвацию тенге, что вызвало рост цен и дальнейшую долларизацию, которая и так нарастала с прошлого года.
Вместе с тем, по словам г-на Севилля, девальвация дала определенный положительный эффект, улучшив платежный баланс страны: «Мы видим, что обменный курс начинает стабилизироваться и Национальный банк поддерживает национальную валюту. Но если мы посмотрим далее, то здесь возможны определенная волатильность и отклонения от сложившегося сейчас курса».
Свою роль в этом может сыграть внешнеэкономическая ситуация. По оценке Fitch, в текущем году глобальная экономика в целом ускоряется: еврозона показывает явные признаки выхода из рецессии, а у Китая прогнозируется рост ВВП на 7,3%. В тоже время оценки роста российской экономики снижены до уровня менее 1%. Кроме того, теперь надо учитывать и последствия от возможного ужесточения санкций в отношении России в связи с ситуацией с Крымом. «Они могут привести к рецессии российской экономики, а потому важно понять, каковы будут последствия этого для Казахстана. Приток ПИИ в страну и так уже снизился. Причем Россия в данном случае не является прямым крупным инвестором».
Огосударствление как причина замедления
В свою очередь, директор департамента исследований АО «Халык Финанс» Сабит Хакимжанов полагает, что дальнейшее замедление казахстанской экономики является результатом политики огосударствления, отхода от рыночных принципов и недостаточности реформ, проведенных в период нефтяного бума.
По его словам, хотя помощь государства позволила справиться с кризисом, сегодня его вмешательство зачастую несет больше проблем, чем решений: «Два года после кризиса мы росли по 7%, потом по 5% – и вот 6%. Это очень высокий показатель. Вместе с тем в 2013 году у нас уже началось фискальное замедление, ужесточение фискальной политики и падение роста зарплат. Однако потребительское кредитование частично сгладило этот шок».
Как считает г-н Хакимжанов, в текущем году инвестиционная поддержка государства еще больше усилится, поскольку оно консолидировало пенсионные накопления и намерено ими управлять. «Возможно, будут использоваться средства Нацфонда: мы уже знаем о программе выделения триллиона тенге. Скорее всего, будут осуществляться инвестиции со стороны госкомпаний России и Китая, а частные будут замедляться».
И все же, предупреждает эксперт, если продолжить тратить средства Нацфонда, то это может привести к дестабилизации, притом что частных инвестиций у нас практически нет. «Мы видим, что коррекционные статьи доходов не обеспечивают прежних доходов в доле ВВП, и правительство начинает повышать другие виды налогов, мобилизовывать местные налоги и снижать трансферты по местным бюджетам. Но, несмотря на это, у правительства остается очень сильная фискальная позиция, что позволяет проводить размеренную контрцикличную политику».
Снизить участие государства в экономике могло бы увеличение кредитования со стороны банков, однако они по-прежнему находятся в непростой ситуации. «Качество активов с 2006 года ухудшается, хотя обычно после кризиса оно начинает улучшаться на третий или четвертый год. Дело в том, что банки не видят способов разрешения проблемы плохих займов. У них есть залоги, но они не хотят списывать эти займы. Меры, предпринятые государством для очистки балансов, не принесли результатов. Проблема правовая – кредиторы не могут реализовать свои права на залог и получить контроль над заемщиком, который находится в дефолте. Практика решения таких дел в судах не отработана, как и процедура банкротства. Когда у банков большие риски для привлечения корпоративных заемщиков, тогда потребительские займы становятся единственной возможностью выгодно кредитовать».
Вторая крупная проблема банков, которая вытекает из режима управляемого курса валют – это долгосрочное фондирование. В трудные моменты Нацбанк вынужден повышать ставки по кредитам до заоблачных высот, вместо того чтобы снижать, а это негативно сказывается на ситуации. Управляемый курс повышает риски инфляции и девальвации.
«Когда мы делаем девальвацию, ставки падают. После этого начинается рост инфляции, которая даст эффект через 2–3 года. Если курс после девальвации был недооценен, то через 2–3 года он укрепляется и становится переоцененным, и игроки, понимая это, делают ставки против него, усиливая давление на курс. Ставки начинают расти, и по мере того как Нацбанк начинает защищать курс, доходят до таких уровней, которых банки не могут выдержать, и регулятор снова вынужден провести девальвацию».
В условиях такой цикличности банки не в состоянии проводить трансформацию срочности займов. Поэтому они сосредоточены на коротких кредитах. По словам спикера, решение у этой проблемы одно: отпустить валютный курс и перейти на таргетирование инфляции. Однако, прежде чем это сделать, Нацбанку необходимо обрести операционную независимость, чтобы решать, каким образом достигать нужного уровня инфляции.
При этом мандат мегарегулятора должен быть сужен. «Не нужно давать ему поручения управлять экономикой, обеспечивать ее конкурентоспособность, контролировать занятость, ВВП. Задача центрального банка – контролировать инфляцию – и все», – заключил г-н Хакимжанов.
Новые вызовы при старых проблемах
Обсуждение ситуации в банковском секторе Казахстана продолжил директор департамента финансовых организаций Fitch Ratings Роман Корнев. По его оценке, прирост ВВП нашей страны с 2009-го по 2013 год составил порядка $20 млрд и сформировался в основном за счет роста в торговле. Если сравнить его с размером розничного кредитного портфеля (а это около $21 млрд по новому курсу), то становиться ясно, что основную роль здесь сыграла активность банков в сегменте потребительских займов.
«Оживление кредитования началось еще в 2011 году в связи с ростом беззалоговых розничных портфелей и корпоративного кредитования. Однако те банки, которые продолжают концентрироваться на кредитовании корпоративных портфелей, растут медленнее, чем работающие в рознице», – отметил г-н Корнев.
Он также обратил внимание на состояние рынка недвижимости как важный индикатор при оценке кредитного риска банков: «Уровень цен пока не вернулся на докризисный. В совокупности с теми резервами, которые банки создали по проблемным кредитам, в частности в сфере строительства, возврат к отметке 250 тысяч тенге за квадрат даст потенциал банкам по выходу из проблемных кредитов в сфере строительства».
Между тем эффект от недавней девальвации приведет к тому, что рост банковского сектора в 2014 году составит всего 10%, что лишь наполовину компенсирует связанные с ней потери. Поэтому те банки, которые концентрировались на долларовом кредитовании недвижимости, скорее всего, сильно проиграют. На этом фоне вопрос консолидации банков становится еще более значимым. Как считают в агентстве, это должно повысить уровень концентрации в секторе: совокупная доля первой «пятерки» банков по депозитам вырастет с 54% до 63%.
По результатам февраля 2014 года размер проблемных задолженностей со сроком более 90 дней составил в целом по сектору около 33%. По ожиданиям Fitch, в 2014 году этот показатель значительно вырастет. Поскольку драйвером кредитования был потребительский портфель, то у банков есть риск концентрации на конкретных продуктах, притом что девальвация вряд ли положительно скажется на доходах населения.
И все же, по словам г-на Корнева, сектор добился важного успеха – снижения зависимости от источников внешнего фондирования за счет выплаты и списания долгов реструктурированных банков. Впрочем, зарубежные источники фондирования сменились крупными нацкомпаниями. «По нашим оценкам, зависимость от госфонда «Самрук-Казына» по итогам III квартала 2013 года составляет 21%. В какой-то степени это значительно затрудняет борьбу за ликвидность, особенно мелким и средним банкам, поскольку такая зависимость создает риски для них. Как отмечали сами банки, это фондирование остается достаточно волатильным и зависит от многочисленных факторов, которые находятся вне банковского контроля», – пояснил г-н Корнев.
Возвращаясь к теме девальвации, эксперт обратил внимание на возможный отрицательный нетто-эффект на кредиты, выданные в долларах и евро. Большинство их было унаследовано еще со времен кризиса, и по ним были сформированы соответствующие резервы. Однако теперь их может быть просто недостаточно.
Большая опасность грозит банкам, кредитовавшим в долларах и евро, так как около 70% всех валютных кредитов сосредоточено в небольшом количестве крупных банков, а потому эффект девальвации может быть неравномерен. «Мы также ожидаем ухудшения качества кредитования в местной валюте, потому что (как уже отмечалось) будет широкий эффект от девальвации на экономику: потребительские цены вырастут, доверие потребителей ухудшится», – резюмировал аналитик.
Кашаган и цены на нефть
Не обошли представители Fitch Ratings и нефтегазовый сектор Казахстана, что вполне естественно, учитывая высокую зависимость нашей экономики от объемов добычи углеводородов и мировых цен на нефть. Доклады на эту тему, прозвучавшие на круглом столе, посвященном корпоративному сектору, представили старший директор аналитической группы по природным ресурсам и сырьевым товарам Максим Эдельсон и директор аналитической группы по энергетическому и транспортному сектору Европы Оксана Загульская.
Как утверждают эксперты, рост мирового потребления УВС сегодня поддерживается за счет Китая, Индии и других развивающихся стран, а потому цены на нефть в среднесрочной перспективе (3–5 лет) останутся на высоком уровне. При этом в случае серьезного ценового стресса – падения цены на нефть до $55 за баррель – энергетические компании Европы имеют значительный потенциал по сокращению затрат и капиталовложений, хотя продолжительный ценовой шок может оказать давление на их рейтинги.
Согласно умеренно консервативному прогнозу Fitch, в 2014 году цена на нефть марки Brent составит порядка $96 за баррель, в 2016-м снизится до $85, а еще через два года – до $80. Эта оценка на $5–10 ниже прогнозов международных финансовых институтов, что позволяет агентству не пересматривать свои рейтинги в случае падения мировых цен на углеводороды.
Что касается ситуации в отечественной нефтянке, то, как отмечают аналитики Fitch, сектор вступил в фазу нестабильного состояния – это связано с замедлением роста объемов годовой добычи в последние 3–4 года, которая на данный момент достигла своего пика на уровне 80 млн т.
Среди ключевых рисков Fitch отмечает высокую зависимость от экспорта – в стране потребляется всего 12% добываемых УВС, а остальное вывозится за рубеж. При этом, как считает Максим Эдельсон, доля казахстанских государственных компаний в общей добыче нефти относительно мала. Например, у АО РД «КазМунайГаз», являющегося самой крупной добывающей компанией в стране, она составляет лишь 15%.
Дальнейшие перспективы отрасли зависят в первую очередь от Кашагана, запуск которого был запланирован еще на октябрь прошлого года. Однако проблема утечек газа пока не решена, а потому эксплуатация остановлена. По оценкам ENI, проект выйдет на уровень добычи в 370 тыс. баррелей в сутки (18,5 млн т в год) не ранее конца 2015 года, то есть со значительным опозданием от первоначально заявленных сроков.
«Я работал в Shell, когда он только «заходил» на Кашаган. И вопрос тут упирается в экологию. Чтобы убедиться в том, что добыча нефти и газа не сильно навредит природе Каспия, было потрачено примерно $40 млрд. Тем не менее проект остается привлекательным», – отметил г-н Эдельсон.
Другими точками роста эксперты Fitch называют проект увеличения добычи на Тенгизе, расширение действующих нефтепроводов, а также строительство 2-го участка нового газопровода Бейнеу – Бозой – Шымкент с пропускной способностью 10 млрд м3 в год.
Что касается возможных санкции со стороны ЕС и США против России, то, как полагают в агентстве, они могут привести к увеличению цен на газ в Европе. В то же время полная замена российских УВС маловероятна. Даже если европейцы и дождутся поставок сжиженного газа из США, – когда это случится, пока неизвестно.
«Мы думаем, что это, вероятно, произойдет не раньше второй половины следующего года, а то и вообще через несколько лет. Дело в том, что поставки американского газа законтрактованы на Азию. Следовательно, европейский рынок при нынешнем ценообразовании этот газ не получит», – считает г-н Эдельсон.
В целом прогнозы Fitch Ratings вполне обнадеживают – в ближайшей перспективе спрос будет поддерживать цены на традиционные углеводороды. Вместе с тем аналитики призывают не забывать о таких факторах, как усиление глобальных тенденций в сфере энергосбережения, широкое использование автомобилей на сжиженном газе, сланцевую революцию, а также политику Евросоюза в отношении платы за выбросы углекислого газа.
Список статей
Жизнь ПИИ в Казахстане Сергей Гахов
Мы открыты для диалога Ерлан Хаиров
Знакомьтесь: Анадолу Груп! Тунджай Озильхан
Между двумя «морями» Женис Касымбек
Казахстан идет на взлет… Мари Гарсия
Ставка на качество новых инвестиций Кайрат Карманов
Экспорт лома: есть приемы! Редакционный обзор
Старт проекта расширения Тим Миллер
Бюджет минус Кашаган Редакционный обзор
Взаимный кризис доверия: риски и пути преодоления Редакционный обзор
Я рекомендую Латвию и своим друзьям, и деловым партнерам Александр Гафин
Преграды для развития казахстанского бизнеса Редакционный обзор
Перемены vs стабильность Редакционный обзор
Лучше меньше, да больше! Редакционный обзор