УРАНОВАЯ ОТРАСЛЬ. В ожидании ценового ралли
Падение мировых цен на уран после аварии на японской АЭС «Фукусима-1» настолько ухудшило показатели уранодобывающих компаний, что это начал ощущать на себе даже «Казатомпром» с его низкими производственными издержками. Как результат, Казахстан заявил о снижении своих планов по добыче урана в 2017 году на 10%. Тем самым республика намерена, воспользовавшись своим лидерством на мировом рынке, стабилизировать мировые цены и восстановить спрос.
Хотя крупными запасами урана обладают десятки стран, все же основными игроками на этом рынке остаются Казахстан, Канада и Австралия, на которые сегодня приходится соответственно 39%, 22% и 9% мировой добычи. В период с 2007-го по 2016 год производство урана в мире выросло на 51,6% – с 41,28 тыс. т до 62,6 тыс. т, что стало историческим максимумом начиная с 1983 года. При этом цены на него, напротив, упали – со $130 в июне–июле 2007-го до $17,75 за фунт U3O8 в ноябре прошлого года, достигнув минимума за 12 лет.
Столь обвальное снижение мировых цен обусловлено в основном двумя факторами: мировым финансово-экономическим кризисом и аварией на японской АЭС «Фукусима», заставившей многие страны сворачивать свои программы по развитию ядерной энергетики. По данным МАГАТЭ, в последнее десятилетие было закрыто 38 атомных электростанций.
Рынок урана сегодня перенасыщен, но в Казахстане, использующем метод подземно-скважинного выщелачивания (ПСВ), себестоимость добычи урана намного ниже, чем при традиционных способах, применяемых другими странами. Это позволило республике с 2010 года сохранять лидерство в производстве урана и удерживать рост вплоть до прошлого года. Так, в 2013 году объемы добычи составили 22,5 тыс. т, в 2014-м – 22,8 тыс. т, 2015-м – 23,8 тыс. т, а в 2016 году – 24,2 тыс. т. Правда, это несколько медленнее, чем динамика, прогнозируемая в стратегическом плане госагентства РК по атомной энергии на 2012–2016 годы, где были заложены данные в 22,8 тыс. т, 24,02 тыс. т, 24,75 тыс. т и 25,6 тыс. т соответственно.
Более того, в середине января в «Казатомпроме» заявили, что в этом году Казахстан сократит добычу на 10% от прошлогодних объемов. В мировом масштабе это означает падение глобального производства на 3%. По итогам I квартала 2017 года в республике было добыто 5,3 тыс. т урана, что составило 87% к показателю аналогичного периода прошлого года и 24% от годового плана. Стоит отметить, что «Казатомпром» не одинок в своем стремлении сбалансировать рынок. В частности, канадская Cameco и французская Areva также сокращают производство на ряде своих проектов. Снижение объемов добычи сырья продиктовано прежде всего желанием увеличить продажную стоимость урана.
Расчет на повышение цен выглядит вполне оправданным. Несмотря на многочисленные заявления об отказе от атомной энергетики, в отрасли не исключают, что рынок природного урана может войти в новый цикл роста. В ответ на планы по сокращению добычи мировые цены уже поднялись и на конец апреля стабилизировались на уровне около $23 за фунт U3O8. Согласно консенсус-прогнозу более чем тридцати международных аналитиков из Bloomberg, стоимость урана в 2017 году вырастет до $30, а в 2019 году может достичь $55 за фунт.
Ожидаемый к 2020 году скачок цены на уран аналитики связывают как с ростом потребления сырья (обусловленном запуском новых АЭС и пересмотром отношения к атомной энергетике в Евросоюзе), так и исчерпанием «складских» оружейных запасов и выработкой низких по себестоимости (менее $80 за килограмм) урановых месторождений. Доля последних в общем балансе мировых запасов уже сократилась с 60% до 30%. На этом фоне компании по всему миру сдвигают сроки по запуску новых проектов, пересматривают планы по развитию добычи урана, а объем глобальных инвестиций в геологоразведку только в 2015 году упал сразу в два раза.
Отсюда отраслевыми специалистами делается вывод: с 2023 года спрос на уран будет превышать предложение, возможен его дефицит и формировать новую конечную цену будет сырьевая база высоких стоимостных категорий. К примеру, директор программы развития минерально-сырьевой базы компании Uranium One Group Александр Бойцов полагает, что конечная цена урана должна быть, как минимум, в 1,5–2 раза выше нынешней.
Расширять рынки или диверсифицировать производство?
В настоящий момент продукция отечественной урановой отрасли полностью ориентирована на экспорт: в Китай, США, Индию, Южную Корею, Японию, страны Евросоюза, Россию. Некоторые из этих импортеров имеют свои рудники, однако закупать сырье им сегодня гораздо выгоднее – «фукусимный шок» 2011 года сбил цены на уран почти вдвое. Поэтому основные надежды «Казатомпрома» связаны с расширением рынка сбыта закиси-окиси урана (желтого кека) и линейки предлагаемой для продажи продукции.
На данный момент основной покупатель казахстанского урана – Китай, доля которого в урановом экспорте, по некоторым оценкам, превышает 60%. Еще в 2009 году было заключено соглашение о поставках в КНР до 2020 года 24,2 тыс. т урана, но уже в 2012–2013 годах Китай импортировал из Казахстана 24,5 тыс. т. Как результат, наше сырье составляет около 75% всего урана, закупаемого Китаем на зарубежных рынках.
Наряду с этим Казахстан не только стал крупнейшим поставщиком урана в лидирующие по количеству эксплуатируемых АЭС и энергоблоков США и Францию, но и подключился к сделке по иранской ядерной программе. В феврале текущего года стало известно, что Иран намерен в течение трех лет приобрести у Казахстана 950 т уранового концентрата. При этом 650 т будут поставлены в страну в течение двух лет двумя партиями. Остальные 300 т – в течение третьего года и после превращения в UF6 будут возвращены.
Вместе с тем, по оценке МАГАТЭ, максимальные мощности действующих и строящихся рудников Казахстана, с учетом снижения добычи из-за исчерпания сырьевой базы на 40% к 2030 году и на 70% к 2035 году могут достичь лишь 25 тыс. т в год. Поэтому уже сейчас необходимо работать не только над восполнением сырьевой базы действующих рудников, но и переходить от продажи сырья к готовому топливу. Это, безусловно, выгодней: в структуре общей стоимости одной тепловыделяющей сборки (а это около $1 млн) на долю закиси-окиси урана приходится лишь около 35%.
Однако для этого необходимо иметь полный ядерно-топливный цикл (ЯТЦ), состоящий из шести основных этапов: добычи руды, конверсии, обогащения, реконверсии и получения диоксида урана, производства топливных таблеток (ТС) и тепловыделяющих сборок (ТВС), используемых в качестве энергоносителя для АЭС. Из всего этого «Казатомпром» имеет только три звена: ведется добыча и частичная переработка урановой руды, затем урановый концентрат для конверсии и обогащения отправляют в Россию и получают обратно для производства таблеток на Ульбинском металлургическом заводе (УМЗ).
А ведь постоянно меняющийся менеджмент «Казатомпрома» столь же постоянно заявляет о необходимости превращения урановой отрасли в высокотехнологичный сегмент национальной экономики, обещая «продавать продукцию самого высокого передела для мирной атомной энергетики». Формирование полного вертикально-интегрированного комплекса ЯТЦ было предусмотрено даже в государственной программе форсированного индустриального развития РК на 2010–2014 годы.
Для этого предусматривалось создать его недостающие звенья – конверсию и обогащение урана, производство ТВС, строительство АЭС. Не раз объявлялось о подписании меморандумов, соглашений, составлении «дорожных карт» с французскими, китайскими, канадскими, японскими компаниями по реализации соответствующих проектов в нашей стране, но из недостающих звеньев ЯТЦ не создано ни-че-го. «Казатомпром» по-прежнему добывает уран и производит урановые порошки с таблетками.
Правда, в компании в очередной раз приняли «новую» стратегию, согласно которой до 2025 года «Казатомпром» должен начать производить конечный продукт – топливо для атомных электростанций. Остается надеяться, что с помощью Китая – в конце 2015 года было подписано соглашение между «Казатомпромом» и китайской China General Nuclear Group (CGNPC) о строительстве завода по производству ТВС – дело сдвинется с мертвой точки. В рамках проекта на базе УМЗ должно быть создано полностью автоматизированное производство мощностью 200 т ТВС в год. Технологию для предприятия предоставит французская Areva NP, а выпуск первой продукции намечен на 2019 год.
Вместе с тем в отечественной атомной отрасли сохраняется неутешительная картина дефицита кадров. В том числе специалистов по проектированию, конструированию и строительству объектов атомной энергетики и промышленности, инженерно-технического персонала, радиационного материаловедения, радиоэкологии, ядерной медицины. Поскольку на обучение одного квалифицированного специалиста требуется около десяти лет, то подготовка кадров должна опережать программы разработки и развития технологий, строительства ядерных объектов и их ввода в эксплуатацию. Иначе очередные планы Казахстана по масштабной диверсификации уранового бизнеса повторят печальную участь предыдущих.
Реакторы действующие и строящиеся
Примечательно, что сейчас в мире сосуществуют две противоположные тенденции: отказ от ядерной энергетики и увеличение ее доли в энергобалансе. Долгосрочную политику по сворачиванию ядерных программ осуществляют Бельгия, Германия, Испания и Швейцария. Так, последняя АЭС в Германии должна быть отключена от сети в 2022 году. В то же время также имеющие АЭС и планировавшие отказаться от атомной энергетики Нидерланды, Тайвань и Швеция пока приостановили такие мероприятия. На данный момент единственной страной, закрывшей все свои АЭС и полностью отказавшейся от ядерной энергетики, стала Италия.
Лидерами по выработке «ядерного» электричества выступают США, Франция, Россия, Китай и Южная Koрeя, на долю которых приходится более 70% выработанной на АЭС электроэнергии. Самую масштабную программу строительства новых АЭС реализует Китай, где строится 20 блоков. На втором месте – Россия с семью проектами. Менее значительные по масштабу программы сооружения новых станций имеют Индия, Южная Корея, ОАЭ, Иран и Турция. В целом, как прогнозирует Международное энергетическое агентство (IEA), к 2040 году количество вырабатываемой на АЭС электроэнергии на планете возрастет в два раза по сравнению с 2012 годом.
На начало текущего года в строю находилось 447 энергетических реакторов общей мощностью 391,4 ГВт. Еще 60 были на стадии сооружения (64,5 ГВт). До конца 2017-го ожидается запуск 9 атомных реакторов по всему миру. По прогнозу The Ux Consulting Company, к 2020 году число реакторов вырастет до 461, а к 2030-му достигнет 533. При этом объем потребляемого ими урана должен удвоиться.
К реакторам на стадии строительства в Европе МАГАТЭ относит всего четыре блока: Olkiluoto-3 в Финляндии, Flamanville во Франции, а также Моховце-3 и 4 в Словакии. Возможно, к ним добавятся два блока на Hinkley Point C в Великобритании, где в конце марта началась заливка первого бетона, а также АЭС «Пакш-2» (два блока) в Венгрии и АЭС «Ханхикиви» (один блок) в Финляндии.
Каким будет будущее атомной генерации в США, где доля действующих блоков, построенных в 1970-е годы, составляет 46%, сказать трудно. Можно предположить, что им продлят эксплуатационные лицензии насколько это возможно.
Крах Westinghouse и Areva
Между тем американская компания Westinghouse Electric Company LLC, занимающаяся строительством АЭС и поставкой топлива для ядерных реакторов западного дизайна (контролирует 31% рынка ядерного топлива), инициировала в марте процедуру управляемого банкротства. На начало 2017 года ее долг составил $9,81 млрд. Оказалось, что ужесточение требований к АЭС, произошедшее после аварии на «Фукусиме» обошлись американскому ядерному гиганту слишком дорого. Менее чем за 2 года компания лишилась контрактов на 60 реакторов. Провалились и ее глобальные планы выхода на рынок топлива для реакторов советского/российского дизайна.
В Финляндии и Чехии после неудачных испытаний от американской продукции отказались. Власти Украины, несмотря на проблемы при эксплуатации американских ТВС (в частности, их периодическую разгерметизацию), после последнего майдана вновь дали американцам «зеленый свет». Как ситуация в Westinghouse повлияет на поставки американских ТВС на украинские станции – неизвестно. Киев намерен добиться «великой перемоги» над Россией и из политических соображений планирует полностью перевести свои АЭС на нестандартные сборки американского производства.
Банкротство может создать проблемы и для первых за последние 40 лет проектов строительства новых энергоблоков в штатах Джорджия и Южная Каролина, которые итак уже значительно превысили первоначальные сроки и бюджеты. Окончательных решений о дальнейшей судьбе Westinghouse пока нет. Однако японская IHI (3%) уже воспользовалась своим правом продать свои акции. Казахстанский «Казатомпром», еще в 2007 году за $540 млн купивший 10% акций Westinghouse, сможет продать их после 1 октября 2017 года.
Пять лет подряд демонстрирует убытки и французская компания Areva, контролирующая 27% рынка ядерного топлива. Правительством Франции, которому в Areva принадлежит 87% доля, принято решение разделить ее на три части. Контрольный пакет акций (51%) одной из них – Areva NP, которая будет производить реакторы и топливные сборки, за 2,5 млрд евро выкупит государственная энергетическая компания EDF. Кто будет владеть оставшимся пакетом, пока неясно.
Добычу урана и производство ядерного топлива выделят в компанию NewCo. Правительство вольет в нее 2,5 млрд евро, а еще 500 млн евро внесут японские Mitsubishi Heavy Industries (MHI) и Japan Nuclear Fuel Limited (JNFL), каждая из которых выкупит по 5% акций «Новой компании».
Самой проблемной будет третья часть бывшего гиганта – собственно Areva SA, у которой останутся обязательства по блоку Olkiluoto-3 (реактор EPR) во Фламанвилле. Его строительство на много лет отстало от графика и втрое превысило изначальный бюджет. Правительство намерено докапитализировать компанию на 2 млрд евро, выпустив соответствующее количество новых акций по цене 4,5 евро каждая. Кроме этого, есть еще алогичный реактор, строящийся в Финляндии и также имеющий многолетнее отставание от графика. При этом Areva и финская энергетическая компания TVO погрязли в затянувшемся судебном разбирательстве по поводу перерасхода средств.
Маловероятно, что найдутся заказчики, готовые в этих условиях подписаться на крупные проекты с американскими и французскими реакторами. Банкротство Westinghouse и реструктуризация Areva ведет к перестройке мирового энергетического рынка, давая возможность производителям реакторов в России, Китае и Корее усилить свое присутствие на рынке. Будем надеяться, что и Казахстан воспользуется этим шансом, чтобы занять качественно новое место в новой реальности.
Сергей Смирнов